— Незачем мне туда лезть! — князь перебил жену. — Пусть петухи дерутся промеж себя. Ни польский король, ни король Чехии не простят Михаилу Олельковичу смерть своего отца. Рыцари тоже злобу на него затаили… Повоюет, повоюет, смотришь, и кончатся у него силы. Тут русские княжества сами упадут ко мне в руки, как спелое яблоко. А Молдавский господарь ему не сильный помощник. У него своих врагов хватает. Те же самые османы… Кстати, напиши письмецо своему брату…
— Зачем?
— Узнай его дальнейшие планы. Может он союза с кем-нибудь ищет…
— Хорошо, — кивнула княгиня, а князь между тем продолжил.
— Что ещё посол сказывал?
— В баньку тебя приглашал попариться, — улыбнулась Софья Фоминична. — Слышала я, что они на своём подворье такие термы построили, не хуже, чем у римских императоров были…
— Хм… — Иван Васильевич почесал бороду. — Не хуже, говоришь… Что ж, надо сходить, уважить посла…
Через пару дней можно было увидеть небольшую кавалькаду, переправляющуюся через речку Неглинную по Ризоположенскому мосту. Всадники двигались в сторону Орбатских (Арбат) дворов. Большую часть этих дворов занимало подворье русичей. Начиналось оно у Г-образного каменного причала, от которого к восточным воротам подворья вела брусчатая мостовая, шириною в шесть метров. У ворот стояли четыре чернокожих стражника. На ногах у них были кожаные коричневые берцы и синие шаровары. Туловище защищали стальные мускульные панцири, надетые поверх красных поддоспешников. Головы закрывали шлемы-бургиньоты открытого типа. В руках стражники держали алебарды. Кроме алебард у каждого на поясе висело по шпаге с широким клинком и по кинжалу.
По обеим сторонам от ворот белели кирпичные сторожки, выкрашенные известью. Каждая была разделена на две части. Одна предназначалась для стражников, где они могли отдохнуть и перекусить, а другая для писаря. Писарь сидел за столом, стоящим возле окошечка. Тот, что находился в правой сторожке, записывал всех входящих на подворье людей, а тот, что с лева — выходящих. Соответственно и движение было разделено на два противоположных потока, чтобы никто друг другу не мешал. Ширина ворот позволяла с каждой стороны спокойно проехать двум повозкам.
Кроме писарей и стражников на воротах постоянно дежурил ещё один человек. Назывался он «старшина». От прочих стражников старшина отличался разительно. Эдакий барон Врангель в казачьей форме, вооружённый кинжалом и саблей. При приближении кавалькады он быстро покинул помещение и вышел ей навстречу. От группы всадников тут же отделился рында.
— К дону послу проехать можно? — спросил он важно.
— Смотря кому, — ответил старшина, чуть улыбнувшись.
— Государю Московскому и Всея Руси! — ещё пафоснее заявил рында.
— Что же, Великому князю дон посол завсегда рад!
С этими словами старшина обернулся, засунул два пальца в рот и залихватски присвистнул. Тут же один из стражников, держа под уздцы каурую кобылицу, направился к нему. Вскоре кавалькада, ведомая «бароном Врангелем», въехала на подворье русичей. Миновав здание церкви, всадники подъехали к дому, в котором обитал посол. Квадратный двухэтажный особняк, построенный в стиле ампир, располагал невысоким мраморным крыльцом, всего в шесть ступеней высотой. Зато выглядело оно гостеприимно и богато. По его периметру стояли красивые белоснежные колонны. На них сверху опирался просторный полукруглый балкон, украшенный лепными перилами. Кроме архитектурных изысков он ещё выполнял функцию козырька.
Под балконом с невозмутимым видом застыл сам посол, а чуть позади него два «кубанских казака» — типа и свита и охрана. Тем временем кавалькада, приблизившись к крыльцу, остановилась. Первыми на землю спрыгнули старшина и стремянной Великого князя. Старшина для того, чтобы доложить послу, кто к ним пожаловал в гости, а стремянной, чтобы помочь Ивану Васильевичу слезть с коня. Сделав доклад, «барон Врангель» получил одобрительный кивок и тут же снова вскочил на лошадь, чтобы вернуться к месту службы.
— Приветствую тебя, Великий князь! — сказал дон Игнат, спустившись с крыльца.
— И тебе здравствовать, — ответил Иван Васильевич и поглядел по сторонам, словно выискивая что-то.
Стоящие позади него рынды тоже зыркали по сторонам. И было от чего. Обычно Великому князю, да и вообще любому уважаемому гостю подносили при встрече чарку доброго напитка. Сейчас же этим никто не озаботился.