Глава 10. Ожившие мертвецы
Епископ Ревеля (Колывань) Симон фон дер Борх, так же являющийся главой рижской архиепархии получил с утра страшное известие: его двоюродный брат магистр Ливонского ордена погиб. А вместе с ним погибло всё рыцарское войско, ушедшее в псковские земли. Эти вести ему принесла жалкая горстка людей, спасшаяся, как они утверждали, только чудом. Что же случилось на самом деле, никто толком объяснить не смог. Они врага даже в лицо не видели. Лишь как один повторяли, что взяли в осаду деревянную крепость псковичей, а ночью на их лагерь было совершено нападение. Неведомый враг пожёг все шатры и шнеки. Вдобавок вёл убийственный огонь из пушек… Из пушек!? Да откуда у псковских еретиков пушки? Если их не было на стенах крепости, то, как они могли под покровом ночи оказать в чистом поле и вести настолько точный огонь, что обратили в бегство всё войско? Ложь! Выдумки! Такого не бывает!
Тем временем в Риге весть о разгроме рыцарей распространялась со скоростью цунами. Рижане ненавидели магистра. Из-за его действий уже долгие годы в архиепископстве не прекращалась междоусобная война. Мало того, он даже был отлучён от церкви самим Римским Папой Сикстом IV. Однако властолюбивый Бернхард фон дер Борх плевать хотел на папскую буллу. Засадив в тюрьму прежнего архиепископа Сильвестра Стодевешера, от чего тот вскоре заболел и умер, он на его место определил своего родственника. Новый глава церкви рьяно взялся за дело. Были арестованы и посажены в тюрьму многие члены рижского магистрата, которые активно поддерживали прежнего архиепископа, а так же сносились с властями Швеции на предмет оказания помощи против действий Ливонского ордена. К полудню большая толпа горожан собралась у стен тюрьмы с требованием выпустить всех членов магистрата на свободу. Ситуация с каждым часом накалялась. Симон фон дер Борх уже хотел отдать приказ, чтобы солдаты разогнали гомонящих людишек, но тут пришла вторая новость, ещё страшнее первой… Города Ревеля, епископом которого он являлся, больше не существовало. Его атаковал шведский флот и полностью разрушил. Толпа, прослышав об этом известии, возликовала ещё больше и пошла на штурм тюрьмы. А епископу с кучкой верных людей пришлось бежать из города в свой замок, расположенный в Леале (Лихула).
Вскоре в Ригу стали пребывать спасшиеся из Ревеля люди. По большей части это были купцы, состоящие в Ганзейском союзе. Их рассказы повергли ещё недавно ликующих горожан в шок. Если верить рассказам, то получалось, что на Ревель напали… мертвецы?! Да, да — мертвецы. Одеты они были, как знатные европейские воины, но вместо лиц у них белели ужасные черепа, а из глазниц сверкали леденящие душу зрачки… Эти порождения дьявола хватали женщин и детей и уводили на свои корабли, с которых по городу вёлся такой жуткий огонь, что католические храмы рушились, словно карточные домики от порыва ветра. А потом они вытащили пару пушек на пристань. После первого же их выстрела смотровая башня, с которой велась охрана порта, рассыпалась и ушла под воду. Видя, что стены города не являются преградой для этих монстров, люди начали разбегаться, кто куда… Некоторые попытались сесть на свои суда и уплыть, но тогда восставшие из ада чудовища стали пускать длинные огненные стрелы, от которых те вспыхивали, как сухая солома. Правда, парочке лёгких судёнышек удалось-таки выйти из гавани. За ними вдогонку тут же бросился корабль мертвецов, но, хвала Всевышнему, сразу угодил на мель. Однако большинство жителей Ревеля предпочли бежать из города по просёлочным дорогам. На лошадях, в повозках, просто пешком, но ка можно дальше от проклятого Богом города. А начался весь этот кошмар ранним утром…
Рассказывая об ужасных событиях, купцы больше всего сожалели о том, что теперь никогда не смогут вернуть утраченного имущества. Уже находясь далеко от Ревеля, они ясно увидели громадный столб дыма, поднимающийся к небу. Стало понятно: приспешники сатаны подожгли город. Возвращаться туда в ближайшее время никто не хотел. А вскоре поползли слухи, что его окрестности наводнили шайки разбойников и мародёров. От всех этих новостей Рига замерла в тревожном ожидании, а вдруг и она окажется жертвой бездушных монстров? Город-то портовый… А тут тревоги добавили новые беглецы. Они бежали из Паланги. Её постигла участь Ревеля. Корабли под знамёнами шведского короля атаковали город ранним утром и устроили кромешный ад, разрушая пушечным огнём городские стены, здания, церкви… В общем, их рассказы почти во всём совпадали с рассказами Ревельских очевидцев.
Однако время шло, но никто не нападал. Зато пришло официальное подтверждение, что в битве у Кобыльего Городка, принадлежащего Псковской республике, погиб магистр Ливонского Ордена Бернхард фон дер Борх, а вместе с ним два комтура, сто пятьдесят рыцарей и четыреста тридцать семь солдат. Остальные пропали без вести или взяты в плен. По этому поводу в Кёнигсберг великому магистру Тевтонского ордена Мартину Трухзесу фон Ветцхаузену отправлен официальный запрос, где спрашивалось: считать ли действия погибшего магистра, напавшего на псковские земли, самостоятельной разбойничьей выходкой или они одобрены свыше? Если разбойничьи действия одобрены свыше, то Псковская республика будет вынуждена объявить Ливонскому ордену войну. А если нет, то пусть Орден возместит все материальные затраты, нанесённые магистром Псковской республике. За действия своих собратьев нужно отвечать… Это заявление было зачитано на центральной площади Риги, а так же в других городах Ливонского ордена. Зачитывали его отпущенные из плена священники, выполняя тем самым обязательное условие своего освобождения.