— Не нужно извиняться, — заглянула ему в глаза Сьюзен. Совсем не таким представляла она этот разговор. — Я понимаю, что вы чувствуете. Большинство людей не любят говорить о… тех, кто ушел от нас. Но порой бывает невыносимо оставаться наедине со своей болью, и тогда единственное спасение — выговориться, рассказать о том, кто был тебе дорог.
— Вы, верно, очень любили своего мужа? — глухим голосом вдруг спросил Уайлдер.
— Да, любила.
Сьюзен склонила голову, пряча навернувшиеся слезы.
— Я действительно похож на него?
— Вы примерно одинакового роста; быть может, Эндрю был чуть пониже. У него тоже были светлые волосы. Но в остальном… — Сьюзен пожала плечами и отрицательно покачала головой. — Нет, ничего общего.
— А как вы встретились?
— Он — весьма недолго — ухаживал за моей подругой, с которой мы вместе снимали комнату. Как только та узнала, что Эндрю живет на стипендию, перебивается буквально с хлеба на воду, она дала ему отставку. Мы не виделись несколько месяцев и случайно столкнулись в колледже лишь на рождественских каникулах. Эндрю был приемным сыном, отношения с родителями были довольно прохладными, и ему некуда было ехать на праздники. Мне тоже…
Это был тот самый год, когда незадолго до Рождества у Сьюзен умерла мать и она узнала правду о Фэллоузе. Она осталась совсем одна, казалось, жизнь кончилась. И вдруг в пустынном дворике колледжа она увидела идущего ей навстречу Эндрю. Эта встреча возродила ее. Они были очень счастливы вместе. До тех пор, пока Сьюзен однажды не наговорила в запальчивости такого, за что будет проклинать себя до гробовой доски.
— Значит, вы начали встречаться? — Уайлдер прервал ее размышления.
— Да. — Доверие не так легко завоевать, но постепенно и Сьюзен, и Эндрю поняли, что всегда могут положиться друг на друга. — К весне мы уже были неразлучны, все свободное время проводили вместе, а так как обоим предстояло заниматься на летних курсах, то решили снять комнату на двоих. К следующему Рождеству мы поженились.
— А как вы оказались в Эверетте?
— Эндрю специализировался в колледже как авиаконструктор. Когда мы познакомились, он писал диплом. Потом я закончила учебу, а он защитился. Ему предложили работу сразу в нескольких местах. Он выбрал Сиэтл, потому что нас обоих это устраивало. Мы собирались окончательно осесть в Сиэтле, но однажды поехали в Эверетт и влюбились в этот городок. В течение полугода мы подыскали подходящий дом. Эндрю не смущало, что до работы придется добираться дольше, зато у меня появилась чудесная солнечная терраса, где я могла устроить мастерскую.
— Вы говорили, что иллюстрируете книги для детей.
— Теперь да. Но когда мы только переехали в Сиэтл, я сотрудничала в небольшом рекламном агентстве. В свободное время рисовала для души, и постепенно набралось достаточно работ, чтобы устроить персональную выставку. Моими рисунками заинтересовался редактор одного издательства в Сан-Франциско и предложил проиллюстрировать книжку для детей местного автора. Я согласилась, из книги выросла целая серия. Года через два я получила довольно широкое признание в своей сфере. Заказов было много, не успевала завершить одну работу, как нужно было браться за другую.
За исключением минувшего года.
— А семья? Вы хотели иметь детей?
Сьюзен растерялась. Разумеется, подобного вопроса следовало ожидать, но почему-то она оказалась к нему не готовой. Шли секунды, а Сьюзен лихорадочно искала ответа. Кривить душой она не могла, но и сказать правду — тоже. Это может далеко завести. Последуют новые вопросы, на которые отвечать будет все труднее. Например: как погиб Эндрю?
Разве сможет Сьюзен умолчать, что смерть мужа на ее совести? Это так, и от этого никуда не деться. Но, может быть, рассказав Уайлдеру все как на духу, она снимет с себя грех? Может быть, признавшись в своей вине этому человеку, кто бы он ни был, Сьюзен сможет наконец простить себе гибель Эндрю и начать новую жизнь, а у нее есть для этого силы. Теперь Сьюзен была уверена в этом как никогда.
— Я ничуть не обижусь, если вы скажете, что я лезу не в свое дело, — извинился Фрэнк, поглаживая руку Сьюзен. Он словно чувствовал ее колебания.
— Дело не в этом. Просто я… — Она запнулась и в нерешительности поглядела на Уайлдера.
Тот напряженно следил за ней, и даже в сгущающейся темноте Сьюзен видела, какой заботой светятся его голубые глаза. Она не заслуживает такого доброго отношения к себе, и Фрэнк имеет право знать это, кому бы ни служил.
— В ту ночь, когда погиб Эндрю, мы обсуждали наше будущее, — начала Сьюзен, с трудом справляясь со своим голосом.