Ах, тыж… ублюдок.
— Подай мне рубашку.
Он отдал приказание (назвать это просьбой не поворачивался язык) до того, как у меня назрело ответное желание ему нагрубить.
Спасаясь от собственных противоречивых эмоций и даже радуясь случаю, что не буду какое-то время смотреть в это пугающе отмороженное лицо, я отвернулась чуть ли не в раболепной готовности выполнить любую прихоть Дэниэла Мэнделла младшего. Подхватив пакет с сорочкой, я поспешно протянула его к уровню груди мужчины. Он даже не взглянул на нее, продолжая сверлить мои глаза своим ледяным буравом обмораживающей черноты.
— Распечатанную… — произнес он едва не по слогам где-то через долгие пары секунд выжидательного молчания.
Кровь опять загудела в моих висках, выбивая все мысли и прежние идеи с образами. Странно, но смеяться мне больше не хотелось.
Чуть трясущимися руками, я кое-как разорвала целлофан, буквально через секунду сообразив, что он открывался, как и большинство пакетов по липкому шву на загибе нижнего края.
Господи, да что со мной такое? Хорошо еще, что я не уронила рубашку на пол.
— Про стойку под воротничком не забудь, — мне показалось, или в голосе Дэниэла послышались нотки… ласковой издевки?
— Ты хочешь, чтобы я одела ее на тебя? — спросила почти дрожащим голосом, стараясь как можно спокойней расстегивать ряд мелких черных пуговок на планках шикарной мягкой сорочки.
Черт, этот креп-сатин был действительно по качеству и на ощупь настолько нереально охренительным… Рискнуть спросить Дэна, где он их покупает, чтобы самой заказать дюжину для Брайана? Ага, как раз сейчас ты ему это и расскажи.
— Я хочу, чтобы ты перестала болтать. Все что мне надо будет от тебя, я сам скажу и попрошу.
Как вовремя он напомнил мне о моем месте. Попросит он, как же.
Я протянула сорочку, чувствуя, как собственное дыхание сбивается вместе с гулкими ударами сердца. Мне все это не нравилось. Определенно не нравилось. Хотя я не могла сказать, что Дэн мне тоже не нравился… таким.
Я все еще молилась всем известным богам, чтобы он не оказался одним из последователей секс-субкультуры с пугающей меня уже не первую неделю аббревиатурой БДСМ. Что он намеренно пытается вызвать во мне эти страхи, напугать еще больше, чем успел сделать, довести мое сознание до критической точки… увидеть, как я сломаюсь и растекусь жалкой рыдающей массой в его ногах.
Он просто хочет меня унизить — повторяю я сама себе, как мантру, от которой я и вправду могу реально успокоится.
И к тому же, он абсолютно трезв.
Вот именно. Как стеклышко. И все его мысли против меня, как остро заточенные грани бритвы. И этот взгляд тоже режет меня все глубже и глубже. Fuck.
— Подай мне брюки.
Его длинные ухоженные пальцы с безупречным маникюром (тройное Fuck) неспешно застегивали ряд пуговиц, перед этим скрыв шикарный торс не менее шикарной мягкой тканью черной сорочки, обхватившей его безупречные формы второй лоснящейся кожей. Меня непреодолимо потянуло погладить поверхность рубашки именно на теле Дэниэла, ощутить бархатное скольжение под чувствительными подушечками дрожащих пальчиков, втянуть поглубже ее аромат с запахом мужчины…
Да что же это со мной сегодня такое?
Какое счастье, что я мола на время отвернуться и отвлечь себя хоть чем-то… пускай и ненадолго.
Когда я вновь развернулась к Дэниэлу лицом, он как раз размотал с бедер полотенце и… слегка наклонившись, вытянутой рукой пытался закинуть его на сиденье пуфика буквально из-за моего бока. Его близость была на грани соприкосновения со мной. И не смотря на то, что я была защищена от него до самых колен плотной тканью плаща, мне казалось… что я была куда обнаженней в эти секунды, чем сам мужчина (хотя возможно, это было не столь далеко от истины).
Боже, его пенис и мошонка (даже в спокойном состоянии будоражили мое сознание своими размерами), едва прикрытые краями полочек рубашки практически касались к моему животу. Это было в принципе невозможно, но мой разум, мое сознание чувствовали их объем и тяжесть буквально в моей голове или даже… на моей коже и под кожей… везде. Ведь я так жаждала прикоснуться к ним, сжать в своих пальцах, почувствовать пульсацию члена в своих ладошках, как он вырастет, затвердеет и нальется кровью. Как я освобожу гладкую вздувшуюся головку от крайней плоти, оттянув подвижную нежную кожицу с краев венчика и центральной бороздки, размажу кончиками пальцев выступившую каплю из темной глубокой впадинки… Как он будет меня заполнять, растягивая мои внутренние мышцы изнутри… Fuck.
Эллис, прекрати. Он как раз этого и добивается. Хочет, чтобы ты его хотела, и не просто хотела, а сходила с ума, не иначе.