— Это ведь тоже было не сложно, да, Эллис? Все находится в тебе. Это и есть часть тебя. И куда большая, в которой ты могла бы себе признаться. И ты можешь и хочешь намного большего. И ты будешь это делать, потому что это не принуждение. Это то, к чему тянется и жаждет твое бл**ское тело, твоя порочная сущность, все твое естество.
Всего на несколько секунд ты оплетаешь мое личико пальцами обеих рук, отпуская мою ладошку и позволяя мне самой тянуться за движением твоего члена, чувствовать и вбирать осязания его формы, его шелковистой подвижной кожи с прорисовкой вздутых вен до самой головки — гладкой, горячей и не менее упругой. Я сама не поняла, как скользнула от тяжелой мошонки по твердому стволу жадным обхватом всей ладони, с упоением сжимая гибкую мышцу и считывая забытый рельеф по новому, с абсолютно иными ощущениями.
— Хочешь его, да? — почти прорычал в мои дрожащие губки, буквально затянув мое агонизирующее сознание в бескрайний вакуум своей тьмы. — Осталось только узнать, насколько сильно.
А вот это был контрольный. Считанные секунды, микромгновения, и я едва не падаю, теряя под собой самую крепкую опору, теряя тебя. Твои руки, твое тело и даже твой член. Ты просто убрал мою ладонь и неожиданно отошел сам, отступил на несколько шагов назад, практически сразу разворачиваясь ко мне спиной и преспокойным шагом вернулся обратно к дивану.
— Покажи мне, как ты этого хочешь, — наконец снова поворачиваешься своим совершенно отмороженным лицом, абсолютно расслабленным телом, расстегивая ленивым жестом правой руки пуговицы пиджака и… запуская в расстегнутую ширинку пальцы левой ладони. — На что ты готова по настоящему, ради достижения желаемой цели? Что такое десять футов до заветного приза? Особенно для тебя? Ведь это совершенно ничто, по сравнению с остальным. Я хочу это увидеть. КАК ты этого хочешь, и не только через стоны… а своим изголодавшимся телом.
Нет, я ни черта не понимаю, о чем ты говоришь и что ждешь от меня, зато прекрасно поддаюсь каждому хлесткому удару твоих слов и демонстрационных манипуляций. Опять из огненной лавы в ледяной прорубь, расплавленными искрами болезненной агонии в кожу, в вены, в натянутые струны кровоточащих эмоций, в пульсирующую плоть ненормального возбуждения… Кажется меня раскачивает на этих безумных волнах, бьет по вискам и затуманенной сетчатке острыми вспышками очередного безумия. И я не понимаю, чье оно — мое или твое? Или это всего лишь моя предсказуемая реакция, на тебя, на то что ты говоришь и что делаешь. Как достаешь из расстегнутой ширинки свой возбужденный пенис, вялым движением обхватываешь его в кулак, проводишь от основания пока еще спрятанной мошонки и до самой головки, подтягивая на нее складки крайней плоти и опять освобождая/раскрывая полностью, растягивая очень подвижную кожу по всей длине члена до упора к лобку. Меня выбивает и добивает окончательно, когда понимаю, что не в состоянии отвести от этой завораживающей картинки взгляда, от Дэниэла Мэнделла-младшего в черном брендовом костюме за десять тысяч евро с большим стоячим во всей своей красе твердым фаллосом в захвате твоих сильных ленивых пальцев. И я продолжаю возбуждаться, с желанием застонать, взмолиться, выпросить у тебя долгожданной пощады.
Сколько ты еще собираешься меня мучит? Сколько можно? Пока окончательно не сведешь с ума и не добьешь?
— Пройди эти последние шаги на четвереньках… — как ни в чем не бывало, усаживаешься обратно на низкие подушки дивана в прежнюю вальяжную позу скучающего патриция, оставив на виду свой эрегированный член вместо приманки для шокированной жертвы. — Уверен, тебе это понравится самой, тем более при желании доставить мне не меньшее эстетическое удовольствие… Ну, же. Покажи мне, на что ты в действительности способна, когда хочешь чего-то на грани жизни и смерти. Доползешь и… можешь его облизать и вые**ть своим ротиком, как мечтала и хотела все эти дни (а может и годы). Кто знает, какой приз тебя ожидает в самом конце.
Качает, кроет, мутит, затягивает в водоворот чистого сумасшествия, бьет в голову огневым залпом высоковольтного разряда смертельной дозы адреналина… Я еще стою на ногах? Я не растянулась на этом полу без чувств и желания пошевелиться, без желания больше никогда не воскрешать? Ты все-таки это сделал? Довел до предела и… разжал пальцы. Думаешь, я умею летать или хотя бы парить?