— Это как это оно станет невозможным? — в голосе мужчины прорезалось ехидство. Похоже, я умудрилась задеть его за живое. — От простого хождения за ручку или сидения рядом татуировка, вроде как не окрашивается.
— В отсутствии храма, алтаря, браслетов и адекватного жреца браки, вроде как, тоже не заключаются, — бросила я в ответ. — Однако сам видишь, бывают и исключения. Я рисковать не хочу.
— Эрин… — Рон потянулся ко мне, с явным намерением обнять, но тут мои нервы сдали окончательно.
— Оставь меня в покое! Слышишь? Просто оставь меня в покое! Уходи! Немедленно! — и, никого уже не стесняясь, расплакалась, уткнувшись лицом в ладони.
— Что здесь происходит? — раздался со стороны все еще приоткрытой двери голос Грэга. — Ваши крики аж в обеденном зале слышно! Рональд, опять довел девочку? Ни на минуту одних оставить нельзя! Выйди, охолонись. Охолонись, я сказал! Заодно оденься и собери вещи, нам надо уезжать как можно скорее. Потом объясню почему. Иди, я с ней побуду.
Но это прошло мимо меня, не вызвав ни малейшего интереса. Все так же сидя на полу в ночной рубашке, я покачивалась из стороны в сторону, не в силах остановить прорвавшийся слезоразлив. Да и не хотелось мне этого делать. Прямо сейчас мне вообще ничего не хотелось.
Бережное прикосновение и тепло окутавшего плечи плаща немного привели в себя. А мягкий, заботливый голос, наконец, пробился к сознанию:
— Поднимайся, девочка. Давай-ка встанем с пола, пока не простудилась. Вот так, на кровати ведь удобнее, правда? Ну, поплачь, поплачь, слезы душу врачуют… Станет полегче.
Этот совершенно чужой человек сидел рядом и обнимал меня за плечи, давая возможность выплакать свое горе и крушение надежд у него на груди. Совсем, как Эрих когда-то. Может, я потому и потянулась к этому прожженному шпиону так доверчиво, что он напомнил мне госпитального целителя, с которым мы стали если не друзьями, то соратниками. А это многого стоит.
Я скучала по ним всем: Эриху, Тильде, Уле, даже по своей работе и суточным дежурствам. Спокойной, понятной жизни. Выверенному распорядку дня. И ощущению нужности. Даже прибыв в госпиталь и попав в водоворот сумасшедших событий, я ощущала себя на своем месте. Было тяжело и страшно, но так было надо. А здесь я потерялась. Словно плыву по течению и не знаю, куда меня вынесет в итоге. Что ждет впереди: тихая заводь, опасный водоворот или водопад, низвергающийся в бездну?
Но постепенно я успокаивалась, слезы сменились прерывистыми вздохами, которые вскоре тоже сошли на нет. Навалились усталость и опустошение, вместе с тем принесшие огромное облегчение. Словно гору с плеч скинула. А еще пришло понимание: я больше никому не позволю управлять своей судьбой! Отныне я сама за нее в ответе. А то расслабилась, растеклась, утонула в жалости к себе. Никуда не годится! У меня есть долг перед страной, есть задание, но есть и своя воля. Поэтому, если я хочу распоряжаться своей жизнью самостоятельно, пора предпринимать к этому первые шаги.
Рональд.
Влетев в свой номер, я с силой грохнул дверью о косяк, давая выход своему раздражению.
— Аннуляция! Немедленно! Не трогай ее теперь! Да какого черта!!!
Хотелось орать в голос, но помня о том, что Эрин находится прямо за стенкой, приходилось сдерживаться. Вот только зло цедить сквозь зубы ругательства мне это не мешало. Так же, как и одеваться, попутно скидывая в вещмешок немногие раскиданные по комнате вещи.
Если Мортон сказал, что надо срочно собираться и валить, значит, так оно и есть. Уж кто-кто, а он такими вещами не шутит. Надеюсь, ему удастся успокоить Эрин и уговорить ее продолжить путь, не отвлекаясь на иные дела. Все же наше задание имеет первостепенный приоритет. Сначала общее дело, потом уже личные разборки.
Нет, ну как она кричала-то! Замуж она не хочет! Тем более за меня! А за какого-то там гипотетического голодранца с большой душой и любящим сердцем — очень даже с радостью! Лицемерка! Ведь я же вижу, что ее тянет ко мне, так же, как и меня к ней. Только ж все равно упрямо твердит, что ничего нет и не будет!
И это тогда, когда я сам уже начал задумываться о заманчивости подобной перспективы. Спектакль, устроенный жрецом, дал мне пищу для размышления. Поэтому остаток ночи, проведенной в камере, провел, обдумывая рациональность такого поступка, как действительное заключение брачного союза со своей необычной спутницей.
А почему бы и нет? Я младший в семье, так что никаких жестких ограничений на выбор супруги у меня нет. Зато есть долг благодарности по отношению к женщине, как минимум, дважды спасшей мне жизнь. Кроме того, Эрин Штерн обладает весьма приятной внешностью, хорошим характером и весьма полезной при моей работе профессией. Она умна, смела и терпелива. И меня к ней тянет на физическом уровне. Непередаваемо сильно.