А если все это помножить на мой уже впитавшийся в кровь страх перед подобного вида магией, то становилось понятно — за право жить, дышать и добираться до столицы своим ходом по твердой земле я буду драться до последнего! Даже если для этого придется поднять руку на раненого человека. Здесь уж он меня не переупрямит, как бы ни старался. У каждого человека есть свой предел терпения и я, кажется, уже достигла своего!
Смех стал тише, медленно, но верно переходя в тихие всхлипывания. Слезы неудержимым потомком текли по щекам, а я, все так же сидя на корточках у стены, медленно начала раскачиваться взад и вперед, не в силах совладать с реакциями своего тела. Если раньше, в госпитале, я думала, что мне было плохо и я срывалась, то теперь со всей очевидностью поняла: по настоящему ПЛОХО мне было именно сейчас.
Одна в чужой стране. С фактически незнакомым человеком, который совершенно не считается с моим мнением и готов рисковать не только своей, но и моей жизнью ради собственного упрямства. И при этом я не могу отказаться от выполнения своей миссии. Не могу, и все тут! Я обещала. Я слово дала! Не кому-то, самой себе. Что все сделаю, лишь бы эта война поскорее кончилась. Чтобы больше не видеть, как умирают в госпиталях ни в чем не повинные люди, чтобы не слышать их тихий плач и предсмертные стоны. Чтобы мне, наконец-то, перестали сниться страшные раны солдат и лицо того угасающего у меня на руках совсем еще мальчишки, глядящего с безысходной тоской в стекленеющих глазах.
Спрятав лицо в ладонях, я громко, надрывно плакала от горя, усталости и жалости к себе, совершенно не стесняясь своей слабости. Все равно. Мне все уже все равно. Пусть видит. Пусть презирает. Но изменить мое решение он не сумеет. Я должна выжить, и с ним или без него закончить это дело. Не знаю как. Не знаю, получится ли это вообще? Но я сделаю все от меня зависящее. А там — будь, что будет! В конце концов, терять мне уже нечего.
В себя привели крепкие руки, схватившие меня за плечи и рывком вздернувшие на ноги, а потом встряхнувшие так сильно, что у меня клацнули зубы. Открыв глаза, увидела перед собой обеспокоенное и в то же время раздраженное лицо Рона, который, встряхнув меня для острастки еще раз, жестко проговорил:
— Эрин, приди в себя! Что за дурацкие шутки? Нашла время для нервного срыва. Я был о тебе лучшего мнения. Ну же! Бери себя в руки и иди, собирайся. Через полчаса мы выходим.
— Не трогай меня! — резко с силой толкнула его в грудь, рванувшись из рук и отскакивая в сторону, — откуда только силы взялись? — Я не пойду с тобой в Ардону порталом. Понял?!
— Да что с тобой такое творится, сумасшедшая?! С чего ты вообще завелась, не пойму! Совсем дикая, что ли, или никогда не видела пространственных переходов? — не на шутку рассердился мужчина.
Кажется, я нечаянно задела его рану, чем прилично разозлила, но меня это не проняло. Я неотрывно наблюдала за своим противником. Поэтому уловила момент, когда Рон вновь рванулся ко мне, собираясь сграбастать и начать приводить в чувство. А то и просто закинуть на плечо и понести к порталу. С этого самовлюбленного индюка станется! Но я этого не допущу.
Дальше тело сработало уже само по себе, внезапно вспомнив преподанную мне когда-то отставным сержантом Дартоном науку. Которую я впоследствии отточила почти до совершенства на спаррингах в академическом спортзале.
Перехват руки, обхват за пояс, подшаг, поворот и чуть присев, резким рывком отправляю Рона в полет на пол. После чего, наплевав на приличия, просто сажусь ему на живот и, сдавив бока коленями, смыкаю руки на шее, с трудом давя в себе порыв сдавить ее посильнее.
Истерика оборвалась в ту же секунду, на смену ей пришла холодная, незамутненная злость. Такая, какой я раньше никогда за собой не замечала. Даже подумать не могла, что способна на подобное чувство. Кажется, тренер называл это боевой яростью, но не горячей, всепожирающей, а ледяной и оттого еще более опасной. Только мне сейчас было не до определений. Чуть подавшись вперед и глядя ошарашенному Рону в глаза, я убийственно-спокойно произнесла:
— Никаких. Больше. Порталов.
Глава 9
Рональд.
Я лежал, неверяще глядя на нее, все еще не в состоянии принять то, что она смогла со мной только что провернуть. Простейший, базовый, но от того не менее неожиданный и эффективный бросок через бедро! Да как она вообще это сделала?! Тоже мне, хрупкий цветочек, овечка невинная! И какие еще сюрпризы скрывает за показной неприметностью и покладистостью моя спутница?