Человек, по словам мистера Дартона, имеет способность словно губка впитывать чужие эмоции: хорошие и плохие. Для этого не надо даже обладать магическим даром. Это не важно. Ведь сопереживаем мы душой, а не чем-то другим. А душа — она у всякого есть. Так и сказал.
Но больше всех подвержены этому те, кто часто работает рядом с чужой болью. Однако при этом не умеет до конца закрываться эмоционально. Потому-то и ловит чужие эманации, копит их в себе, а потом страдает сам от того, что не может наружу выпустить. Мучается. И лекарство от такого есть только одно — сильная физическая или эмоциональная нагрузка. Но эмоции при этом нужны совершенно другие: злость, радость, страх, восторг. Всё, что угодно, лишь бы оно могло полностью отвлечь внимание на себя и дать возможность «выпустить пар», вновь обретая утраченное душевное спокойствие.
Вот и получилось, что после этого разговора он стал заниматься со мной. Сначала просто гонял, заставляя привыкать к физическим нагрузкам и укрепляя тело. Потом начал понемногу обучать навыкам самообороны.
Надо сказать, давалось мне это нелегко!
За несколько лет спокойной, неторопливой жизни я слегка расслабилась. И пусть фигура у меня всегда была хорошая, но то, насколько я слабая физически и не слишком выносливая, понять труда не составило. Мы даже сделали мне на заднем дворе небольшую «полосу препятствий», как усмехаясь в густые усы, называл это мой новоиспеченный наставник.
Ежедневная утренняя самостоятельная разминка и совместные занятия по выходным через некоторое время начали приносить свои результаты: я заметно похудела, стала более крепкая, жилистая и ловкая. До сержанта мне было ещё далеко, но даже такие успехи радовали меня невероятно. Особенно тем, что не только укрепили тело физически, но и замечательно помогали сбрасывать эмоциональную усталость. Вновь делая характер спокойным и дружелюбным. Ведь на моей работе это было очень важным.
Дав мне базовые знания по рукопашному бою, мистер Дартон на этом не остановился, вознамерившись начать обучать меня и ножевому. На всякий случай, как заявил он на мой робкий вопрос, зачем девушке подобное умение. Мол, будет спокойнее домой с дежурства возвращаться, если будешь знать, что можешь за себя постоять.
Но, к сожалению, его планам не суждено было исполниться. Мы успели только начать учить меня ножевому бою, как через месяц тренировок моего наставника не стало. Просто не проснулся однажды утром, тихо скончавшись во сне. Хоронили отставного сержанта за счёт города, и на похоронах присутствовала только я, отпросившись в тот день с работы.
Позже, объявившиеся дальние родственники продали дом какому-то клерку средней руки и на том закончилась история нашей хорошей дружбы. На память о мистере Дартоне мне осталась только та самая «полоса препятствий» и твёрдая уверенность в том, продолжать заниматься необходимо.
И не только для того, чтобы разгрузиться эмоционально, по и потому что мне просто нравилось ощущение своего тела, находящегося в прекрасной физической форме. Поэтому сначала продолжила заниматься самостоятельно, а потом смогла в академии договориться с преподавателем по физической подготовке, чтобы он раз или два в неделю проводил со мной спарринги.
Правда, в последние годы, когда у меня один за другим образовались два романа, я несколько подзабросила занятия, о чём впоследствии сожалела. Но вскоре сожалениям не осталось места. Все мои мысли заняло новое и необыкновенное для меня чувство, из-за которого я, в результате, и оказалась здесь.
И кто знает, что в ближайшее время может случиться? Говорят, не так давно наши начали отступать и линия фронта немного сдвинулась? Может, стоит освежить в памяти некоторые навыки самообороны или хотя бы снова начать заниматься по утрам? Разумеется, когда стану чуть посвободнее. Если стану…
Закончив с одной работой по подготовке уезжающих завтра, принялись за другую: всех остающихся нужно было обойти, покормить, обиходить, и сгруппировать в дальней части госпиталя, чтобы не тревожить утренними сборами.
Раненых в тяжёлом состоянии было ещё довольно много: кто-то потихоньку шёл на поправку, но перевозку пока не осилил бы, кто-то был плох и перспективы его были не ясны, а кто-то уже находился на грани между жизнью и смертью. Смотреть на таких мне было откровенно тяжело. Слишком жаль таких некогда здоровых, полных сил мужчин и парней, заплативших за нелепую, никому не нужную войну своими жизнями.
Лежаки переносили мужчины из помощников, а дежурные санитарки помогали обустроить больных на новом месте. Следили, чтобы с ними обращались бережно и укладывали не слишком близко друг к другу.