Заодно развязала тесёмки плаща и скинула его на свой лежак. В шатре было
достаточно тепло, и париться в нём дольше необходимого не хотелось. Только вот одного момента я не учла. Совсем забыла, в каком виде до сих пор нахожусь и что разговариваю не просто с целителем, а с мужчиной. Ещё вполне молодым и достаточно здоровым, чтобы обладать нормальными мужскими реакциями на полураздетых женщин.
Поэтому, когда я поспешно вернулась обратно и чуть наклонилась, передавая нагретый теплом моего тела амулет, случился небольшой конфуз. Вновь находящийся в раздумьях Эрих, заметив мой жест, поднял взгляд и ошарашено замер, неожиданно уткнувшись оным в зону злополучного декольте. Потом несколько нервно сглотнул и с таким же странным выражением лица опустил взгляд ниже, оглядывая меня всю, от затянутой шнуровкой корсажа узкой талии до заметно укороченного подола платья. А потом обратно.
Когда глаза наши встретились, я увидела в них нечто, что заставило меня густо покраснеть и поспешно прикрыть низкий вырез рукой, а накопитель практически бросить целителю на колени. И тут же поспешно отступила на пару шагов назад, испытывая мучительное чувство неловкости и стыда.
А Эрих нахмурился, крепко сжав в руке ловко пойманный в полёте накопитель. Потом бросил мимолётный взгляд на мерцающие на нём камни и коротко кивнул.
— Весьма впечатляющ…ие результаты, — запнулся на мгновение, словно хотел сказать что-то совсем другое, но вовремя исправился. Прочистил горло и уже более непринуждённо продолжил: — Всё прошло хорошо? Ты не испугалась?
— Нет. Всё в порядке. Рон оказался достаточно безобидным и милым. Думаю, я легко смогу удержать его на расстоянии, не допуская к себе слишком близко, — неловко улыбнулась, стараясь вернуть себе прежнюю уверенность в себе.
— Не слишком обольщайся на его счёт. Пока он слаб и не совсем осознаёт своего положения, с ним легко заигрывать. Но как только чуть придёт в себя или вернётся память — всё может кардинально измениться. Помни об этом и не увлекайся слишком, — охладил он мой пыл.
— Я понимаю. Буду с ним осторожнее. Скажите, а что с накопителем? Насколько он заполнился после сегодняшнего… сеанса?
— На две трети. Это очень хороший результат. Завтра, когда пойдёшь к нему, дам тебе амулет большей ёмкости. На всякий случай. Постарайся заполнить его по максимуму. У меня нехорошее предчувствие, что скоро магия нам может очень пригодиться.
— Хорошо. Я постараюсь.
Две трети накопителя! Ничего себе! Я даже не ожидала такого. Даже если он был совсем маленького объёма — это же просто невероятный успех!
На это Эрих лишь молча кивнул, встал, захлопнул блокнот и, прихватив его с собой, вышел из шатра. Непонятно. Наверное, дал мне возможность привести себя в порядок и переодеться. Что я и сделала, поспешно нырнув за ширму. Уже стаскивая платье, вдруг замерла, удивлённая случайно вспомнившимся наблюдением. Во время разговора с Ленцем, когда он, поймав накопитель, убрал руку, прикрывающую блокнот, мне показалось, что я заметила на чистой странице набросок женского профиля. Интересно, чей он?
Однако долго на эту тему у меня поразмышлять не получилось, организм настойчиво напомнил, что его обязательно надо покормить, и я поторопилась со сборами в столовую. А насытившись, чувствуя, как слипаются глаза, не стала себя мучить, отправившись умываться и спать. Видимо, постепенно открывающийся дар пока ещё слишком сильно влияет на физиологию, оттягивая на себя слишком много сил. Значит, нужно их вовремя восполнять. А там, глядишь, и стабилизируется немного.
Уже уютно закутавшись в одеяло, я порадовалась совету Тильды сказаться не просто маркитанткой, а женщиной, вставшей на путь исправления. Что-то не уверена, что у меня хватило бы наглости и актёрского таланта, чтобы достоверно изображать из себя натуральную продажную девицу. А так — очень даже неплохая идея.
Ленц так и не появился, наверное, был чем-то очень занят. Ну, да ничего, попрошу у него новый накопитель завтра.
В последующие два дня я ходила к Рону якобы для исполнения своих новых обязанностей. Не знаю, верил он или нет, но каждый раз явно был рад меня видеть.
То комплимент скажет, то заигрывать попытается.
По счастью, мне удавалось не допускать совсем уж смелых ласк с его стороны: со смехом выворачивалась из становящихся всё более наглых рук и напоминала, что уже сменила род деятельности. А потому ему следует относиться ко мне, как к госпитальному персоналу.
Рон соглашался, принимал деланно покаянный вид, но при любой возможности опять норовил то в шею поцеловать, то к себе притиснуть покрепче, а то и вовсе лицом зарыться в декольте. Когда такое случилось впервые, я с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться и не дать ему пощёчину. Вместо этого отстранилась мягко и только пальцем ему с улыбкой погрозила укоризненно.