— Дорогуша, у тебя слишком шикарная задница, — насмешливый голос Тони доносится до меня как из тумана, а его владелец догоняет меня.
— В кружеве смотрится эффектнее, — хмыкаю в ответ, понимая, как мне не хватало таких вот перепалок с ним.
— Ну я спрошу у Роджерса, насколько быстро он снимает его с тебя, — я торможу, а мужчина врезается в меня, чудом не сбив с ног и даже придержав за талию. — Ты чего, Би?
Шутки шутками, но между мной и Капитаном ничего не было. Полгода без мужчины давались мне тяжко, хотя я не жаловалась, а Стив, то и дело, пересаживал меня на диван со своих колен, кутал в одеяло и извинялся. «Я так не могу» — только и слышала я. А моя самооценка летела в тартарары. Конечно, я ведь не Маргарет Картер. Узнай об этом Старк, он бы ужаснулся. Я была неплохо сложена, подтянута, всё-таки я долгое время была действующим агентом секретной организации. И каждый комплект белья я подбирала в надежде хоть на какой-то ответ. Но раз за разом Роджерс отталкивал меня, а я всё больше думала о том, что со мной явно что-то не так.
— Ничего, — улыбнулась я Тони, естественно, он и не думал мне верить, но демонстративно пожал плечами и кивнул куда-то в сторону.
— О, твой Ромео идёт.
— Что? О, нет, — простонала я. — Прости, я побежала, — целую мужчину в колючую щёку и иду на поиски выхода.
— Беатрис, — кричит Капитан, обходя Старка. — Би, стой, — и я останавливаюсь. А что? Глупо делать вид, что я его не слышу, я ведь не глухая, а поговорить рано или поздно придётся.
— Давай поговорим, Стив? — оборачиваюсь к нему и задаю в лоб вопрос раньше, чем Капитан успевает начать свои оправдывающие речи. Он кивает, и мы вдвоём идём на поиски свободной комнаты, в которой можно было бы побеседовать без посторонних глаз.
Как только я закрываю дверь и вдыхаю полные лёгкие, чтоб начать говорить, слышу его.
— Прости меня.
— Что? — недоумения в моём голосе, кажется, смешит его, потому что губы на мгновение дрогнули в улыбке.
— Я должен был позвонить, написать, приехать в конце концов, просто я… — он замолкает, а я знаю, что он просто не хочет придумывать оправдания.
— Стив, я хочу всё, наконец, прояснить, я так больше не могу, — он снова кивает, как болванчик, чем начинает меня злить, и смотрит, ожидая продолжения. — Ты влюблён в девушку, которую знаешь 70 лет, — вижу, как он открывает рот, чтоб что-то ответить в противовес, но не даю. — Знаешь… её ведь больше нет, Стив. А ты смотришь на меня, видишь её, но осознаёшь, что я и Пегги Картер — два разных человека. И мы ссоримся. Я не хочу провести остаток жизни, ссорясь. А у нас это, — вздыхаю и заканчиваю фразу, — становится нормой. Мы разные! Мы во всём разные, Стив.
— Прекрати, не поздно попробовать начать ещё раз, — опускает глаза, — Тем более ты сама сказала… её больше нет.
— Ты же должен сам понимать, — понимаю, что эмоции берут верх, я вот-вот расплачусь, а я не хочу плакать перед ним.
— Что именно? — спрашивает, глядя на меня исподлобья. Сейчас глаза опускаю я. — Ты хочешь расстаться, — вдруг догадывается Роджерс, и его глаза отражают тревогу. — Ясно. Ты уверена?
— Более чем, — отвечаю ему, а внутри всё противиться этому ответу, кричит, рвётся на части.
— Сколько себя помню, всю жизнь пытался поступать правильно. После смерти Пегги… меня ломало, и я думал, что смогу заполнить тобой пустоту, потому что что-то чувствовал к тебе, что-то большее, чем к подруге. Это была самая огромная моя ошибка, — зарывается руками в свои волосы, а я как никогда хочу почувствовать его ладонь на своей щеке. — Эгоист, — грустно улыбается, — Будь счастлива, Беатрис, — поднимает взгляд, сталкивается с моими глазами, а в них лишь слёзы и боль.
— Я люблю в тебе то, что ты всегда стараешься всех понять, Стиви.
— Просто ты права, мы разные, возможно это даёт толчки к новым ссорам. И то, что я действительно не могу смириться с тем, что ты — не она… Пока не могу, — эта фраза бьёт в самое сердце. Слёзы катятся по щекам, а я закусываю губу, сдерживая всхлипы, не хочу, чтобы он взялся меня успокаивать, тогда я точно не смогу его оттолкнуть.
— Стив, ты просто не готов пожертвовать своей прошлой жизни ради нас. И я понимаю. Ты другой, не такой как все. Хотя бы потому, что у тебя две жизни. До и после заморозки. Ты сейчас смотришь на меня, соглашаешься с моими словами, а я вижу в твоих глазах мольбу. И я буду ждать, пока твоя боль утихнет. Только я не могу делать это, сидя в квартире, ожидая от тебя весточки. Я не домашняя девочка, я — агент ЩИТа. Я подожду. Но когда-нибудь устану ждать даже я. Когда-нибудь станет поздно, — чувствую, что задыхаюсь. Стив смотрит на меня, тянет руку, чтоб коснуться, но я отхожу и качаю головой, давая понять, что не хочу его прикосновений сейчас. Но он не опускает руку, смотрит так доверительно, открыто, будто понимает меня.
— В любви не бывает поздно. Разве что это не любовь вовсе. Чёрт, никогда не думал, что стану тем, кого всегда осуждал. Никогда не хотел быть тем, кто позволяет себя любить, принимает эту отдачу как должное, — рука опускается.
— Главное помни, я тебя жду, Роджерс, тебе нужно просто подать мне знак, — глотаю слёзы и выхожу из комнаты, умоляя все высшие силы, чтоб никто из друзей не показался сейчас из-за угла. В этот раз мне везёт куда меньше, чем в первый, потому что из лифта выходит Пьетро. Его взгляд скользит по моим ногам, бёдрам, дрожащим рукам и, наконец, подбирается к лицу. Зрелище не из приятных: тушь, потёкшая чёрными пятнами; красная помада, местами стёршаяся из-за слёз и моих покусываний губы; красные щёки.
— О, нет, — парень вздыхает и идёт ко мне. Как только я чувствую горячие ладони на плечах, меня прорывает. Рыдания вырываются наружу, плечи сотрясаются, а пальцы сжимают футболку парня, в плечо которого я рыдаю. — Кто из вас? — только и спрашивает Максимофф, догадавшийся, что произошло.
— Я, — хрипло выдаю ответ и снова тону в потоке собственных слёз.
Никогда я не была так благодарна Пьетро, даже когда он вынес меня из-под падающей стены в Заковии, спасая мою жизнь. Тогда я не была знакома со Стивом. Ну вот, опять Роджерс.
Мужчина, державший меня сейчас на руках, слушающий мои рыдания, стал моим другом в той войне с Альтроном. Он посадил меня на диван в совей спальне, принёс мне воды и без лишних слов дождался, пока я успокоюсь.
— Спасибо, — выдавливаю я из себя и встаю с предмета мебели. — Не говорит Тони, пожалуйста, все будут знать уже к вечеру, слухи здесь быстро разлетаются, но Старку я должна сказать сама.
— Не боишься напороться на тонну сарказма и сотню раз повторяющуюся фразу «Я знал и говорил тебе»? — хмыкает блондин и я смеюсь.
— Ну, раз ты так уверен, что я нарвусь сегодня, пора возвращать в команду главную стерву, разве нет? — подмигиваю Пьетро, стираю пальцами потёкшую тушь, прошу салфетку, убираю остатки красной помады и глубоко вдыхаю. — Пожелай мне удачи, — с этими словами покидаю комнату, направляясь в мастерскую.
По дороге обдумываю, что мне теперь нужно сделать. Первое, вернуться в ЩИТ. Второе, восстановить свой авторитет и показать всем, кто в доме хозяин. Третье, сдать квартиру в аренду и переехать обратно в хоромы, предоставляемые мне Старком. Четвёртое, научиться жить с пониманием того, что Роджерс может ко мне не вернуться. Вроде не так сложно, ведь если рядом со мной нет Стива, мне совсем не обязательно быть милой пай-девочкой, какой я стала с ним, можно снова примерить амплуа, которое было по вкусу всем.
Нахожу Тони там же, где он игрался до собрания.
— Старк, мне нужно кое-что тебе сказать, — слишком уверенно для девушки, только что ревевшей на плече Максимофф, произношу я.
— Да-да, я весь внимание, дорогуша. Что могло случиться такого страшного, что ты сейчас как всадник Апокалипсиса выглядишь? Залетела от Роджерса? Ничего, воспитаем…
— Боже, Тони, нет, что ты несёшь? Тебя балкой приложило? Боже упаси, забеременеть, это ж надо такое сказать!
— А что? Дети — цветы жизни, ля-ля-тополя, и так далее, и тому подобное, — Старк уже в открытую стебётся, и его челюсть встречается с полом, когда я озвучиваю ему истинную причину моего желания с ним поговорить.