Я понимала её испуг. Глядя на себя в зеркало, я тоже себя немного побаивалась в наряде, который меня вынудили надеть, вернее, который я сама была вынуждена сделать.
Сняв с Евы платье, я отрезала от него широкую резинку, а затем натянула её себе на бёдра. Получилась довольно миленькая набедренная повязка. Свою грудь я решила ничем не прикрывать. Любое прикосновение к моей обожжённой спине было больно и тормозило мой разум. Дальше мне пришлось постараться и выстричь из ткани четыре круга. Из двух кругов ткани я сделал себе клешнёю юбку, а из двух других кругов поменьше — полупрозрачное пончо с довольно глубокой круглой горловиной. Сквозь него слегка просвечивала моя грудь, но… если уж на меня сделали ставки, то следует продать себя подороже.
И теперь, глядя на этот экзотический наряд, я не думала, кто из них победит, я думала о том, как Елизавета позволила, что бы так надо мной посмеялись.
Я надела свои золотые босоножки и вышла из комнаты. Я шла по коридору и наслаждалась прохладою шёлковой ткани моего наряда, завернула за угол к лестнице и… натолкнулась на разъярённую Елизавету. Её лицо меня удивило. Оно пылало негодованием да так, что «пар из ноздрей» шёл.
Елизавета быстро окинула меня взглядом, на мгновение закатила глаза к небу, тут же схватила меня за руку и… вернула в мою комнату.
— Не уже ли было трудно выбрать один из красивейших нарядов, которые тебе дали? — Воскликнула она, развернул меня лицом к себе. — Нет, тебе опят надо было показать свой характер и обрядиться в костюм… пастушки-потаскушки?
Я на мгновение потеряла дар речи. — Что? — Потом воскликнула я, указывая рукой на груду, так называемых, красивейших нарядов. — Это вы считаете нарядами? Да они годятся только для карнавала уродов! Костюм привидения, куртизанки, пиковой дамы, дворцовой проститутки и… куска ткани.
Елизавета на миг замерла.
— Как это? — Удивилась она. — Я же сама их выбирала, правда вместе с Мэри, и они… достойны невесты моего внука.
Елизавета быстро подошла к окну и подняла наряды с пола. Через минуту она уже смотрела на меня по-другому. — Ничего не могу понять…
Она вдруг пошатнулась, и мне пришлось её поддержать. Я усадила женщину в кресло и внимательно рассмотрела. Она была в шоке от увиденного.
— Откуда всё это взялось? — Её взгляд был направлен на груду тряпья. — Какой ужас? Что же делать? У нас соберутся сливки общества, а ты… — Она с жалостью посмотрела на меня. — А… я? Я буду опозорена, Иветта. Надо… надо… срочно что-то предпринять… Тебя никто не должен видеть в таком… убожеском виде.
Я усмехнулась. — Ну, надо же, убожеском? Я так старалась быть красивой, да и мне сейчас ничего другого не надеть. Моя кожа обожжена и не примет ни одного наряда, кроме…
Я развела руки в стороны, показывая свой наряд.
— Вздор! — Воскликнула Елизавета, вставая с кресла. Теперь передо мной была уже не разбитая горем женщина, а королева. — Ты наденешь платье, которое я тебе пришлю, и даже не пискнешь своей кожей. Поняла?
Смотрела на разъярённый взгляд женщины и понимала, что сейчас лучше ей не перечить.
— Жди здесь. На это уйдёт какое-то время, но… — Елизавета взмахнула рукой, — … я что-нибудь придумаю.
Я утвердительно кивнула и произнесла. — А вы не подумали, что Мэри кто-то помог в замене платьев? Она здесь всего два дня и… такие возможности?!
Елизавета прищурилась и спросила. — Что ещё ты можешь сказать?
— Я точно не уверена, но… я видела двойника Эдуарда Файса. Одно лицо, только разная одежда и он слегка подёргивал себя за правое ухо. Он следил за нами с Матвеем.
Елизавета вновь превратилась в «снежную королеву», и почти минуту ею была.
— Не может быть? Значит… . — Она шёпотом произнесла эти слова, затем быстро оставила меня и вышла вон.
Какое-то время я была в недоумении. Все мои труды пошли прахом, да и Евы не было рядом, что бы с ней посоветоваться. И что мне было делать?
Из моих окон не было видно площадки, где собиралось празднество, а сидеть целый час в тишине одной, мне не хотелось. Я поменяла обувь на сандалии без каблуков и вышла из комнаты, добежала по коридору до лестничной площадки и вышла на длинный балкон.
Балкон дома Смирнитских мне понравился. Он был длинным с красивым кованым ограждением, украшенный лотками с цветами. Дойдя до правого края балкона, я увидела беседку, вокруг которой была площадка, приготовленная для праздника. Но рассмотреть её я не смогла. Моё внимание привлёк чудесный аромат цветущего шиповника. Я перегнулась через ограждения балкона, что бы посмотреть на пышное цветение кустарников. Почти под самым балконом среди его зелёной листвы что-то… белело. Минуту я не спускала взгляда с куста и поняла лишь то, что в нём или что-то спрятано, или кто-то прячется. Моё любопытство стало разгораться с каждой секундой.