— Да, точно! — обрадовался Артур тому, что услышал знакомое магловское слово.
— А мне нравится. Тебе идёт, Сириус, — невзначай сказала Джинни, на что Блэк благодарно подмигнул ей.
— Да, — поддержал и Гарри. — Я точно могу с гордостью говорить всем, что у меня самый крутой крёстный.
Тот сразу же задрал подбородок, лукаво произнёс:
— Слышала, Молли? «Самый крутой крёстный». Это про меня.
— Самый непутёвый крёстный — вот кто ты, — пробурчала миссис Уизли.
— Не завидуй, дорогая кузина, — самодовольно отмахнулся Сириус в сопровождении очередного смешка аудитории. — Кстати, о гитарах. Как-то скучновато здесь без музыки.
Хозяин Блэк вскочил со стула и принялся выискивать из своей коллекции виниловых пластинок ту, которая пришлась бы ему по душе этим ясным рождественским полднем. Его поиски заняли не более десяти секунд, и спустя столько же времени в проигрывателе заиграла «Perfect Strangers» от «Deep Purple».
Сириус начал тихо подпевать, и Гермионе показалось, что с его приходом в гостиной и правда стало веселее. Музыка не только мгновенно ускорила присутствующим отходняк от вчерашней вечеринки, но и вскоре созвала из спален всех остальных, кто по-прежнему прятался в своих кроватях. Постепенно хозяева и все гости вновь собрались вокруг праздничного стола и принялись к позднему обеду, плавно переходящему в ужин.
Когда десерт был расхвачен и удачно поглощён, гости разделились на группки по интересам. Артур, Перси, Римус и Ришар Делакур обменивались историями применения волшебства не по назначению, потягивая вино у камина. В это время Молли, Флёр, Аполлин Делакур, и Анджелина Джонсон развлекали на диване Тедди, а Габриель кружилась рядом в танце с Тонкс и женой Перси — Одри. Сириус, Чарли, Билл, и Джордж склонились над столом, обсуждая новые тенденции в моде и музыке за бутылкой медовухи, а Гарри, подслушав их разговор, подозвал к себе Джинни, Гермиону и Рона и утащил их в спальню Сириуса, где он ночевал с крёстным до завтрашнего отъезда французских гостей.
Девушки удобно уселись на огромной пружинящей кровати, а мальчишки расположились в креслах напротив.
— Я хотел обсудить с вами кое-что, — Гарри говорил тихим голосом, будто боялся, что их всё равно могли услышать в гостиной с пятого этажа. Ребята склонились к нему поближе, поддерживая его интригующий конспираторский настрой. — Как вам этот новый стиль Сириуса?
— Модно, современно… Почему бы и нет, — пожала плечами Гермиона, изо всех сил притворяясь, что не имеет к этому никакого отношения.
— Угу, — напряжённо почесал лоб Поттер и неожиданно заявил: — Мне кажется, у него кто-то появился.
Гермиона громко сглотнула. Её ладоши резко вспотели от строгости в тоне, с которым Гарри произнёс свою неожиданную новость. Она лихорадочно пыталась сообразить, как и когда Сириус уже успел проколоться. А Гарри не стал дожидаться ничьих распросов и начал объяснять всё сам.
— В последнее время с Сириусом что-то... не так. Он всё чаще где-то пропадает, каждый раз говорит мне, что у него важные сделки с какими-то новыми торговцами. А потом возвращается домой с какой-то дурацкой шизанутой улыбочкой и стеклянными глазами, и всё время смотрит будто сквозь предметы и сквозь меня, когда я с ним говорю. Иногда мне вообще кажется, что он меня совсем не слушает, а летает где-то в облаках.
Рот Рона изогнулся в забавной ухмылке. Джинни изучала своего парня с почти безумной улыбкой на лице и не могла поверить в то, что он наконец-то начал различать проявления влюблённости у других людей. А вот Гермиона боялась того, что могло последовать дальше в рассказе Гарри. Она набралась храбрости и осторожно уточнила у него сама:
— Что-нибудь ещё… «не так» в поведении Сириуса?
— Да. У него вдруг появилось много новых увлечений, до которых ему раньше не было никакого дела. Я будто живу теперь с каким-то подростком-переростком! — негодовал Гарри, хотя друзья пока не понимали причину. — Он стал прихорашиваться, как павлин. Не вылазит из ванной по три часа. Оборудовал на чердаке тренажёрный зал. Торчит там каждое утро и раскачался уже почти как Чарли. Вы обратили внимание? — Гарри показал невидимые изменения на себе, которые на Сириусе было сложно не заметить. — А в библиотеке он установил телевизор с ДВД-проигрывателем и вывел два новых стеллажа с кучей фильмов и новых музыкальных пластинок... Теперь у нас дома всё время только и слышно говорящий телевизор или играющий проигрыватель.
— Ничего, зато у него хороший вкус в музыке: «AC/DC», «Black Sabbath», «Deep Purple». Элвис и Синатра под настроение… — спокойно подметила Джинни, ведь частенько свидетельствовала всё перечисленное вместе с Гарри.
— А как тебе его пение? — покосился он на неё.
— Сириус поёт?! — поразилась Гермиона.
— Да ещё и как! — хохотнула Джинни. — Он спокойно мог бы зарабатывать себе этим на жизнь.
— Ага, — кивнул Гарри с намного меньшим энтузиазмом. — Сначала всё начиналось втихаря на кухне или в ванной с каких-то напевов про ведьмочек, вейл и русалок. Я таких раньше не слышал. Но на днях, например, я застал его за пением «Kiss», когда он натирал свои ботинки воском. Когда его «I Was Made For Lovin' You» донеслось до меня с прихожей в ванную на третий этаж, я чуть не выпал в осадок.
Ребята дружно засмеялись, представляя себе чудесную картину распевающего по всему дому Сириуса. Однако Гарри выглядел озадаченным, наблюдая за ними. Он прекрасно знал, что было «не так» с его крёстным в последнее время. Но чтобы принять правду, он почему-то должен был услышать подтверждение от кого-то ещё и решительно спросил:
— Все эти резкие изменения значат, что у него кто-то есть, да? Поэтому он такой странный?
— Странный? — почти завопила от удивления Джинни. — Да с ним всё нормально, слава Мерлиновым усам! Он просто влюбился!
— Что?! — запищали Гарри с Роном в один голос, шокированные таким объявлением.
Гермиона почувствовала, как не сдержалась, и её лицо бросило в краску. Она только надеялась, что освещение в комнате было достаточно тусклым, чтобы друзья ничего не заметили.
— Что значит «влюбился»? — наивно удивился Поттер. — В кого?
— Откуда я знаю, в кого? — простонала Джинни. — Зная Сириуса, могу предположить, что в какую-нибудь жгучую красотку, при виде которой все оборачиваются в толпе. Может, даже в маглу, судя по его расцветшему пристрастию к их культуре. Но на этом я бы не настаивала. Он увлекался магловской музыкой, мотоциклами и прочим ещё со школы.
— Что? — похоже, Гарри не ожидал услышать, что у крёстного всё могло быть настолько серьёзно, и потерял дар речи. Как и Гермиона, которая теперь побагровела не только от страха, но и от необъяснимого чувства тупой ревности к выдуманной «жгучей красотке» рядом с её бесценным Сириусом.
— Откуда ты столько знаешь про него? — спросил Рон у сестры с нескрываемым подозрением в голосе.
— Я просто не настолько слепая и глухая, и действительно слушаю его, когда он что-то нам рассказывает. Чего и тебе советую — это не просто интересно, но часто и познавательно.
Пока младшие Уизли грызлись между собой, Гарри вдруг перевёл на Гермиону потерянный взгляд и тихо спросил:
— Ты тоже думаешь, что он влюбился?
«И я даже знаю в кого», — подумала Гермиона, но никогда бы не осмелилась так просто сказать об этом Гарри. И это терзало ей душу, потому что она презирала себя и Сириуса за то, что они обманывали его. Её тошнило от себя самой за то, как грязно она врала другу прямо в лицо, но ничего не могла с этим поделать. Она стала зависима от Сириуса и теперь боялась потерять то, что обрела с ним, и не успеть вкусить то, что ещё ждало их впереди. Она неуверенно ответила:
— Я не могу утверждать наверняка, но… Похоже на это. Ты… не рад за него?
— Я?
Гарри ранее никогда даже не приходила в голову мысль о том, что его крёстный мог быть влюблён. Да, он видел Сириуса в воспоминаниях Снейпа. Видел, насколько он был хорош и какой популярностью пользовался в своё время у нежной половины Хогвартса. Поттер также прекрасно знал, что Бродяга обожал женскую компанию и после возвращения из Азкабана не упустил возможности наверстать упущенное с красавицами, которых обычно с лёгкостью цеплял где-то в барах, клубах или даже просто на улице. Но все эти знакомства были настолько случайными, что никогда не длились дольше одной встречи и одной мимолётной ночи. Сириус никогда не рассказывал никому о своих многочисленных любовных похождениях даже хвастовства ради, и уж тем более никогда не приводил своих барышень домой. Гарри давно привык именно к такому раскладу всех его отношений и теперь не мог поверить, что в их жизни мог появиться кто-то ещё. Что Сириус мог любить ещё кого-то, кроме него — что Сириус вообще мог по-настоящему полюбить кого-то и связаться серьёзными отношениями.