За последнюю неделю Гермиона настолько привыкла постоянно быть рядом с Сириусом, что теперь, даже находясь с ним на одной вечеринке со всеми их друзьями, она ужасно скучала по нему. Она не могла перестать думать о нём, не могла не пытаться уловить его звонкий голос среди остальных. Чтобы не обижать собеседников своей невнимательностью, она изо всех сил старалась игнорировать присутствие Блэка, но всё приводило лишь к тому, что она не могла перестать любоваться им каждый раз, как он возникал в поле её зрения. Такой весёлый, невероятно эффектный и сексуальный, он одним своим видом пьянил её больше, чем сегодняшнее море алкоголя. Именно поэтому Гермиона была несказанно рада любой возможности отвлечься, и танцы пришлись в самую пору.
Она во всю кружила с Джинни, Тонкс, Луной и Оливером, который, как оказалось, был не только превосходным игроком в квиддич, но и прекрасно знал, как двигаться под музыку. Она беззаботно протанцевала так три песни, пять, семь, пока проигрыватель не заиграл романтическую «Kiss From A Rose»{?}[🎶Seal — Kiss From A Rose], и Гермиона не была вынуждена сделать перерыв. Ей было не с кем разделить этот танец, поэтому она скромно присела на диване возле Гарри и Рона, воспользовавшись возможностью передохну́ть и отдышаться.
Вокруг них присутствующие разбились по парам и закружили в медленном танце. Миссис Уизли звонко хохотала бедному мужу на ухо под воздействием нескольких выпитых бокалов чудесного пунша. Невилл, обожающий танцевать, кружил свою девушку Ханну по всей гостиной. Чарли с Луной топтались на месте, взахлёб споря и сравнивая волшебных тварей, о которых, казалось, слышали только они и, может, мистер Лавгуд. Кингсли решил поддержать Джинни и пригласил её на танец, пока Гарри отсиживался на диване с Роном, точно как в школьные годы во время дискотек.
Поттера такой жест Кингсли никак не беспокоил. Сейчас он был занят наблюдением за своим крёстным, который плавно вёл в танце одну из своих новых знакомых — невероятно красивую и такую же черноволосую ведьму по имени Эйда. Уже третью песню Сириус рьяно и без умолку вещал ей какие-то невероятные истории, что недавно произошли с ним (или которых на самом деле никогда не существовало), в то время как Эйда не переставала поддакивать и хохотать каждых две секунды, восхищаясь его рассказом. Лицо Гарри хмурилось в подозрительной задумчивости, а уши Рона краснели от зависти всякий раз, как до них доносилась очередная вспышка лающего смеха Сириуса и его подруги.
Накануне Сириус предупредил Гермиону о том, что пригласил на вечеринку старую знакомую, чтобы немного отвлечь Гарри. Развлекая Эйду, Бродяга задумал показать крестнику, что попросту нашёл очередную игрушку, к которой не испытывал ничего серьёзного. Эта показуха сработала, но в определённый момент даже Гермионе начало казаться, что эти двое танцующих настолько наслаждались компанией друг друга, что остальные присутствующие были просто лишними, а Сириус и вовсе забыл о ней самой. Но девушка не успела увязнуть в пучине юношеской ревности, потому что чья-то покрытая глубокими шрамами рука возникла перед ней, а мягкий голос перебил назойливые мысли в её голове.
— Позволишь?
Гермиона нервно сглотнула, потому что уже несколько дней боялась столкнуться один-на-один именно с Люпином. Она сдержанно приняла протянутую руку и встала с дивана, чтобы присоединиться к нему.
Танцоры в соседних парах мило улыбались и беседовали со своими партнёрами, но даже спустя полминуты в танце пара Гермионы и Римуса по-прежнему оставалась молчаливой. Мисс Грейнджер вертела головой по сторонам и никак не осмеливалась взглянуть на своего бывшего профессора по Защите от тёмных искусств, потому что не знала, о чём с ним говорить. Она боялась, что увидит в его глазах осуждение, которое она не сможет выдержать. Она настолько уважала всегда мудрого и рассудительного Люпина, что ей казалось, затронь он тему их с Сириусом отношений, именно его мнение о них стало бы для неё решающим приговором. Но как бы Гермиона ни пыталась строить из себя невинность и притворяться, что они прекрасно проводят время, в какой-то момент что-то просто обязано было пойти не так и выдать её. Хоть девушка обожала танцевать и отлично умела двигаться под музыку, сейчас она была настолько напряжена, что ненароком наступила на и без того покалеченную ногу оборотня, чем сама спровоцировала начало их разговора.
— Прекрати так нервничать, — со знакомым ей спокойствием сказал он.
— Я не нервничаю, — судорожно ответила Гермиона. — С чего ты взял?
Люпин легко ухмыльнулся:
— Я никогда не видел, чтобы ты так ужасно танцевала. Я подумал бы, что это моя больная нога, если бы не знал тебя уже столько лет… И если бы недавно не пообщался со своим лучшим другом.
Гермиона стушевалась, уронив взгляд на пол.
— Римус, послушай…
— Даже и не думай, Гермиона. Я просто пригласил тебя на танец, чтобы немного развлечь, пока твой возлюбленный не может составить тебе компанию.
Гермиона смущённо зарыскала глазами по гостиной, ища в панике того самого возлюбленного. Она надеялась, что просто взглянув на него ей удастся хоть немного успокоиться. Но картина приятно хохочущего с какой-то красоткой Блэка только усилила её напряжение.
— Я знаю, что ты не был в восторге, когда узнал обо всём. Но всё совсем не так просто, как тебе может показаться...
— Послушай, мне не нужны твои оправдания, — безразлично бросил Люпин. — Я думаю, вы вполне можете разобраться сами, без моего участия в вашей личной жизни, правда?
— Не злись на него, пожалуйста, — умоляла Гермиона, чувствуя себя виноватой за внезапно накалившиеся отношения старых друзей.
— О нет, я уже давно перестал злиться на этого болвана. Я только надеюсь, что с ним ты настолько же счастлива, как и он с тобой.
Гермиона хотела быстро ответить «Конечно, я безумно счастлива с Сириусом», но приятные слова Люпина застали её врасплох, и она онемела. Её внезапная растерянность нагнала на него злобу.
— Что, нет? Вот мудак. Что этот самовлюблённый жулик успел наобещать тебе?
— Римус, перестань, — устало выдохнула Гермиона. — Он ничего плохого мне не сделал, честно. Я просто… Откуда ты знаешь… почему он счастлив?
Римус добродушно улыбнулся.
— Какой бы из меня был лучший друг, если бы я не знал, как по-настоящему выглядит его счастье? Если бы не знал, что этот дурачок давным-давно тайно влюблён в тебя по уши? Я никогда ни с кем его таким не видел.
Гермиона опустила глаза, застенчиво усмехнувшись.
— Но как бы там ни было, — будто невзначай продолжил Люпин, — я надеюсь, ты понимаешь, на что подписываешься, связавшись с этим ходячим несчастьем.
— Счастьем — с моим ходячим счастьем, — с нежностью в голосе исправила Римуса Гермиона и наконец увидела тёплую улыбку на его бледном лице.
На этих словах лирическая песня уже закончилась и заиграла более ритмичная и заводная «The Look» от «Roxette».
— Боюсь, дальше я не смогу поддержать тебя в танце, — оборотень отступил от Гермионы и похлопал себя по больной ноге.
— Спасибо, Римус. За танец и за то, что хранишь наш секрет, — искренне поблагодарила Гермиона. Люпин учтиво откланялся и поплёлся искать в толпе свою жену.
Удачный разговор с Римусом снял с души Гермионы невидимый груз и придал ей заряд новых сил, который подтолкнул её снова пуститься в беззаботный пляс на следующие несколько песен. Теперь она чувствовала себя настолько легко, что даже успела забыть о недостающем ей внимании Сириуса. Но ненадолго. Наплыв эндорфинов настолько захлестнул её, что теперь тело жаждало намного большего и решило заполучить всё внимание Блэка без остатка. Ведь только он мог удовлетворить все прихоти своей девочки.