– Кто?.. Кто?.. – с трудом переводя дыхание, пролепетала девушка.
В ответ ей раздался мягкий, как бархат, мужской голос:
– Что вы здесь делаете?
Точнее, Сара даже не услышала, а почувствовала его голос, его дыхание на своем лбу.
– Мистер Кравен, – задыхаясь и стуча зубами, пробормотала она. – Здесь очень темно.
– А мне нравится темнота.
Сара попыталась успокоиться.
– Вы действительно полагаете, что со мной надо обходиться именно таким образом? – не без иронии спросила она.
– Да нет, я не собирался этого делать. Но ты прошла мимо, и я не удержался.
Негодование Сары не знало границ. Он даже не извинился за то, что так напугал ее!.. Он сделал это нарочно.
– Вы следили за мной! – воскликнула она. – Вы следовали за ними по пятам.
– Я же еще вчера вечером сказал, что я не хочу, чтобы ты приходила сюда.
– А мистер Ворзи позволил мне… – Хозяин клуба я, а не Ворзи!
Саре хотелось было напомнить Дереку, чем он ей обязан, но, решив, что не стоит спорить с ним в этой ловушке, попятились назад – туда, где светилась узкая полоска света у неплотно прикрытой двери.
– Вы правы, – произнесла она покорным тоном. – Вы абсолютно правы. Я… я пойду… Но Кравен не отпускал Сару.
– Скажи мне, мышка, с чего это ты вдруг решила писать об азартных играх?
Нерешительно моргая, Сара попыталась собраться с мыслями.
– Ну что ж… У нас в деревне был один мальчик. Хороший, умный мальчик, получивший небольшое наследство. С этими деньгами он мог бы безбедно прожить несколько лет. Но глупец решил преумножить свое состояние, причем не честным путем, а игрой. И за одну ночь он потерял все. В вашем клубе, мистер Кравен.
– Такие вещи происходят постоянно. – Дерек равнодушно пожал плечами.
– Но на этом он не остановился, – добавила Сара. – Он продолжал играть, надеясь, что сумеет отыграть свои деньги. Он проиграл дом, лошадей, фамильное столовое серебро – все, включая нательный крест… Юноша стал позором Гринвуд-Корнерз. Мне очень хотелось узнать, почему он поступил таким образом. Я спросила его об этом и услышала в ответ: “Остановиться не было сил!” Со слезами на глазах бедняга рассказал мне, что, проиграв абсолютно все, он продал свои ботинки и стал играть в карты босиком! Поучительная история, не правда ли? И поучительная не только потому, что таких, как наш гринвуд-корнерзкий паренек, мягко говоря, немало… – Сара на мгновение задумалась, а затем добавила:
– Рассказ об этих пропащих душах может служить куда более благородным целям, чем ваше личное обогащение.
– Согласен, мисс Филдинг. – Дерек усмехнулся. – Но одна книжонка не остановит человека, который начал играть. И все, что бы вы ни написали, лишь подстегнет игроков!
– Это не правда, – тихо возразила девушка.
– Разве многих убедила “Матильда” не ходить по девкам?
– Я верю в то, что моя книга заставила людей несколько иначе смотреть на падших женщин!
– Шлюхи всегда будут радостно раздвигать ноги перед тем, кто им платит, – спокойно возразил Дерек. – И всегда люди будут проигрывать деньги. Печатай свою книгу об азартных играх! Ты увидишь, сколько пользы она принесет! Посмотрим, заставит ли она хоть кого-то изменить свою жизнь. Скорее мертвец встанет из гроба!
Сара зарделась.
– Неужели вы никогда с жалостью не смотрели на несчастных, уходящих из вашего клуба без денег, без надежды, без будущего?! Неужели вы не чувствуете себя в какой-то мере ответственным за это?
– Их не под дулом пистолета заставляли приходить сюда. Они приходят в “Кравен” играть! И я даю им то, что они хотят. Мне это выгодно. Если бы не я, то кто-нибудь еще сделал бы то же самое.
– В жизни не слыхала такого эгоистичного утверждения… – Я родился в трущобах, мисс Филдинг, и сразу же оказался на улице. Меня воспитывали шлюхи. Молоко с джином – лакомство моего младенчества. И все эти карманники, нищие, воры… Я был одним из них! Я видел громыхающие мимо меня богатые кареты; заглядывая в окна таверн, я не мог оторвать взгляд от пузатых стариков, набивающих свою утробу с жадностью помоечных котов. Уже тогда я понимал – помимо мира трущоб, есть и другой мир. Стать своим в этом другом мире – вот дело, достойное всей жизни. Я поклялся во что бы то ни стало выбраться из ненавистных моему сердцу трущоб… – Дерек грустно усмехнулся. – И ты думаешь, я стану жалеть этих молодых ублюдков в шелковых штанах, которые приходят сюда, чтобы выбросить свои деньги?
Сердце Сары готово было выскочить из груди. Никогда раньше ей не приходилось оставаться в темноте наедине с мужчиной. Женская интуиции подсказывала – надо бежать, опасность рядом. Но где-то в глубине души искорки скрытого удовольствия… как будто она стояла на пороге двери, ведущей в запретный мир.
– С моей точки зрения, – совладав с собою, заговорила Сара, – вы используете несчастных новичков как удобное средство для… оправдания вашего, скажем, не совсем этичного дела. Вы же понимаете, что попираете законы этики, одинаковые для всех людей!
– Ах, этика! – в голосе Дерека послышались нотки раздражения. – Не знаю ни одного человека – ни богатого, ни бедного, – который не попрал бы их за хорошие деньги!
– За себя ручаюсь, – твердо проговорила Сара.
Дерек замолчал. Он ощущал близость этой маленькой женщины в застегнутом на все пуговицы глухом платье. От нее пахло крахмалом и мылом – как и от всех старых дев, которых он имел несчастье встречать… Зачастую это были гувернантки сыночков его богатых клиентов, тетушки, караулящие недотрог-девиц, и те “синие чулки”, что предпочитали прижимать к себе книгу, а не мужчину в постели. Таких женщин называли “на шкафу”, подразумевая под этим, что они похожи на забытые, никому не нужные предметы. Может, их и достанут, но вряд ли они кому-нибудь пригодятся.
Но Сара отличалась от остальных. Прошлой ночью она убила человека. Ради него. Дерек так сильно нахмурился, что шов на лице заныл, словно по нему снова полоснули ножом.
– А сейчас я хотела бы уйти, – заявила Сара.
– Нет.
– Мистер Ворзи будет искать меня.
– Я еще не кончил разговаривать с тобой.
– Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте?
– Не-а. – Дерек снова перешел на кокни. – У меня есть кое-что, мисс Филдинг, чево вам позарез нужно, – разрешение бывать в моем клубе. Че вы мне предложите взамен?
– Мне ничего не приходит в голову, – ответила девушка.
– Я ничево не делаю за так.
– А что бы вы хотели?
– Вы ж писательница, мисс Филдинг! Раскиньте-ка мозгами!
Сара закусила губу и призадумалась.
– Если вы и вправду уверены в том, что публикация моей книги лишь увеличит ваши доходы, – медленно произнесла она, – в ваших интересах, чтобы я проводила здесь как можно больше времени. В самом деле, если ваша теория окажется верной, то, когда моя книга выйдет в свет, вы станете еще богаче.
Дерек расплылся в сахарной улыбке.
– Мне приятно это услышать, – заявил он, а про себя не без удовольствия добавил: “Лихо вывернулась девчонка!"
– Значит… вы разрешаете мне ходить в ваш клуб?
– Пожалуй, да, – после минутной паузы нерешительно проговорил Кравен.
Сара облегченно вздохнула.
– Спасибо вам. Как источник материала вы и ваш клуб просто бесценны. Обещаю, что не буду надоедать вам.
– Конечно, не будешь, – окоротил девушку Дерек. – Иначе тебе придется уйти.
Они оба вздрогнули, когда потайная дверь с треском распахнулась. На пороге появился Ворзи.
– Мистер Кравен? Вот уж не ожидал, что вы так рано встанете!
– Понятно, – хмуро буркнул Дерек, отходя от Сары. – Показываешь мой клуб без разрешения? Что-то ты стал уж больно самоуверенным, Ворзи!
– Это моя вина, – вступилась за слугу мисс Филдинг. – Я… я настояла на этом!
Дерек скривил рот.
– Мышка, никто не может заставить Ворзи делать то, чего он не хочет. Никто, кроме меня.