Сажусь в поскрипывающее кожей больничное кресло у окна, отодвигаю цветные карандаши и альбомы и вытаскиваю ноутбук из-под кучи ксерокопий политических карикатур 1940-х, которые просматривал утром. Открываю браузер и, не ожидая ничего особенного, печатаю в строке поиска Гугла: Стелла Грант. Она представляется мне одной из тех девчонок, которые держат свою страничку Фейсбука приватной. А может, у нее аккаунт в Твиттере с ретвитами мемов о том, как важно мыть руки. Однако первый результат, который мне выдал поисковик, – это страничка в Ютьюбе под названием «Не Такой Уж и Секретный Кистозно-Фиброзный Дневник Стеллы Грант». В дневнике по меньшей мере сотня видео, самые ранние из которых появились примерно шесть лет назад. Присматриваюсь повнимательнее, потому что название страницы выглядит странно знакомым. О, боже, так и есть. Это тот самый канал, ссылку на который несколько месяцев назад мама прислала с расчетом настроить меня на более серьезное отношение к лечению.
Может быть, если бы я знал, как выглядит эта девушка…
Перехожу к первой записи, включаю видео и вижу совсем еще юную Стеллу с целым ртом железок и высоким хвостиком. Сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Интересно, как ее зубы выглядят сейчас, учитывая, что улыбающейся я ее не видел.
Возможно, и ничего. Такие, как она, пожалуй, и спать ложатся с фиксатором, а не оставляют его собирать пыль на полочке в ванной. Мой, кажется, даже не добрался до дома после посещения стоматолога.
Включаю звук, и из динамиков доносится ее голос:
– Как и все, кто болен кистозным фиброзом, я родилась смертной. Наш организм производит слишком много слизи, которая старается попасть в легкие и вызвать заражение, снижающее легочную функцию. – Новые слова даются девочке с трудом, она сбивается, но потом все равно улыбается без всякого стеснения в камеру. – Прямо сейчас мои легкие выполняют свою функцию на пятьдесят процентов.
Она поворачивается на ступеньках, которые ведут к главному входу в здание больницы. Неудивительно, что ей так хорошо все вокруг знакомо, ведь она приходит сюда с незапамятных времен.
Я улыбаюсь девочке на экране. Она садится на ступеньки и переводит дух.
– Доктор Хамид говорит, что если так пойдет дальше, то к окончанию средней школы мне понадобится трансплантат. Это не исцеление, но он даст мне время. Я хотела бы получить еще несколько лет, если, конечно, мне повезет с трансплантатом.
Давай, Стелла, расскажи мне о себе.
По крайней мере у нее есть шанс.
Глава 3
Стелла
Надеваю синий жилет «Аффловест»; подтянуть ремни, застегнуть пряжки помогает Барб. «Аффловест» ужасно напоминает спасательный жилет, если только не обращать внимание на портативный регулятор. Смотрю в окно и на мгновение представляю, что это и на самом деле спасательный жилет и что я в Кабо, в лодке вместе с Мией и Камилой, а в небе сияет послеполуденное солнце.
Кричат пронзительно чайки, белеет вдалеке песчаный берег, на волнах покачиваются серферы, а я… ловлю себя на том, что думаю об Уилле. Моргаю – и Кабо тает за горизонтом, а за моим окном лишь голые ветки деревьев.
– Так что Уилл? У него кистозный фиброз? – спрашиваю я, хотя это очевидно.
Барб помогает застегнуть последний ремешок. Я подтягиваю жилет на плече, чтобы не тер мою костлявую ключицу.
– Кистозный фиброз и кое-что еще. B. cepacia. Он сейчас участвует в программе испытания нового лекарства, цевафломалина. – Она привстает, включает аппарат и выразительно на меня смотрит.
Невольно бросаю взгляд на ванночку с антибактериальным гелем для рук. И что, я была чуть ли не рядом с ним, а у него B. cepacia? Для больных кистозным фиброзом это практически смертный приговор. Ему сильно повезет, если протянет еще несколько лет. И то лишь при условии, что режим он будет соблюдать так же строго, как и я.
Жилет начинает вибрировать. Сильно. Чувствую, как в легких понемногу разжижается слизь.
– Подцепишь эту штуку и можешь попрощаться с шансом на новые легкие, – говорит Барб, не сводя с меня глаз. – Держись от него подальше.
Киваю. Именно так я и намерена делать. Мне ох как нужно то самое дополнительное время. К тому же Уилл не мой тип – слишком занят собой.
– Этот испытательный курс… – Я поднимаю руку, показывая, что беру паузу, и отхаркиваю комок слизи. Барб одобрительно кивает и протягивает мне бледно-розовое судно. Сплевываю и вытираю рот. – Какие у него шансы?
Она вздыхает, качает головой и лишь потом поднимает глаза:
– Толком никто ничего не знает. Лекарство совсем новое.
Но ее взгляд говорит другое. Мы умолкаем, и в тишине слышно только, как вибрирует жилет.