Занимаясь обширной строительной деятельностью, император Август построил в Риме, помимо других сооружений, и храм Аполлона Палатинского. По сообщению Светония, «Святилище Аполлона он воздвиг в той части Палатинского дворца, которую, по словам гадателей, избрал бог для себя ударом молнии, и к храму присоединил портики с латинской и греческой библиотеками. Здесь на склоне лет он часто созывал сенат и просматривал списки судей» (div. Aug., 29, 3). Гораций упоминает об этой библиотеке в своих «Посланиях» (I, 3, 17)[219]. Заведывание библиотекой Август поручил Помпею Макру, как можно предположить на основании одного замечания Светония в биографии Г. Юлия Цезаря (56). Этого Помпея Макра император облек специальными полномочиями в комплектовании библиотеки. При этом целый ряд книг (в специальном послании, адресованном императором Помпею Макру) были запрещены.
Гай Юлий Цезарь (100—44 г. до нашей эры).
Турин, Кастелло ди Алье.
Из схолиев к Ювеналу (I, 128) мы узнаем, что в библиотеке храма Аполлона были собраны книги по гражданскому праву и свободным искусствам.
Основывая библиотеку близ своего дворца, Август следовал традициям египетских Птолемеев, также основавших библиотеку в пределах царского дворца.
Одним из первых попечителей («префектов») библиотеки Августа был вольноотпущенник императора Гай Юлий Гигин. Литератор и грамматик, Гигин успел до этого прославиться своими сочинениями на самые различные темы, в том числе и по сельскому хозяйству. Некоторые полагают, что для четвертой части своих «Георгик» Вергилий использовал сочинение Гигина (об этом пишет Колумелла, I, 1, 13, заметивший, что Гигин был чем-то вроде дядьки, quasi paedagogus, для Вергилия, заставившего науку о сельском хозяйстве говорить стихами). Август, стремившийся возродить в римском обществе издревле свойственную римлянам любовь к земледелию, не случайно, таким образом, избрал Юлия Гигина для руководства крупнейшей публичной библиотекой. По-видимому, к Юлию Гигину (не называя его, однако, по имени) обращается Овидий в «Печальных элегиях» (III, 14), умоляя его принять под свое покровительство свои сочинения — кроме одного, а именно «Искусства любви», принесшего столь великий вред автору. Эта 14 элегия замыкает третью книгу «Печальных элегий». В этом послесловии автор печалится о судьбе своего произведения, подобно Горацию, который в 20-м послании, последнем в первой книге его «Посланий», высказывает свои мысли относительно судьбы, ожидающей его книгу.
Август основал и другую библиотеку, в портике Октавии, как сообщает Светоний в его биографии (29). Ее возглавлял некий Мелисс, вольноотпущенник Мецената, пользовавшийся покровительством и самого императора. Библиотека была названа так в честь сестры Августа, и в Риме ее обычно называли «Библиотека Октавии»[220]. В ней хранились греческие и латинские книги. Несмотря на то, что при строительстве этой библиотеки были приняты противопожарные меры, она сгорела в 80 г. н. э. Светоний в биографии Домициана рассказывает, как этот император пытался восстановить библиотеки Рима, пострадавшие от пожаров, с помощью книжных богатств Александрии, куда были посланы люди специально для переписки и редактирования книг.
В биографии Тиберия (гл. 74) Светоний рассказывает о строительстве храма «божественного Августа», которое было начато вдовой Августа Ливией и закончено Калигулой. Храм этот называли просто «Новый храм» (Templum novum). В этом храме Тиберий открыл библиотеку, посвященную Музам[221]. Марциал, обращаясь к своей книге, которую он посылал в Рим из далекой Испании, велит ей смело отправляться к порогу «Нового храма»:
Вольно к порогу иди ты чтимому Нового храма, Где обретает приют хор пиерийский опять… XII, 3Императоры последующих династий, сменившие Юлиев-Клавдиев, также стремились увековечить свои имена открытием новых библиотек. Веспасиан использовал для этой цели храм Мира, построенный в 75 году в память победы над Иудеей. «Библиотека Мира», как стали ее называть в Риме, вскоре приобрела широкую известность; в ней сохранялись главным образом произведения ученых грамматиков. Это был прообраз научной библиотеки со специализированным профилем[222]. Из одного замечания Требеллия Поллиона (Hist. Aug. trig. tyr., 31, 10) видно, что она существовала еще в III веке нашей эры, и там собирались литераторы и грамматики для ученых бесед.
Император Веспасиан Флавий (годы правления 69–79 нашей эры).
Копенгаген, Глиптотека.
Император Траян основал названную его именем «Ульпиеву библиотеку», которая вначале располагалась на форуме Траяна[223]; позднее, согласно Флавию Вописку (Prob. II, 2), она была перенесена в Термы Диоклетиана[224]. Она продолжала существовать еще в пятом веке нашей эры, и в ней сохранялись обычные два отделения, для греческих и латинских книг. Вописк в биографии императора Тацита (гл. 8) упоминает о книге из слоновой кости, которая хранилась там в шестом шкафу (следовательно, шкафы в этой библиотеке были пронумерованы![225]). В этой книге был записан сенатусконсульт, подписанный рукой самого императора Тацита. В биографии Аврелиана (I, 7—10) Вописк вновь упоминает об этой библиотеке, рассказывая о том, как префект Рима Юний Тибериан приказал выдать историку так называемые «полотняные книги», содержавшие записи о деяниях императора (записи эти делались по приказу самого Аврелиана). Здесь же Вописк сообщает о находке важного документа — письма «божественного Валериана», оказавшегося все в той же Ульпиевой библиотеке. Мы вправе поэтому предположить, что эта библиотека носила официальный характер — в ней хранились документы государственной важности и архивы цезарей. Но государственным архивом, по всей видимости, она все же не была. В уже упоминавшейся здесь биографии Аврелиана говорится, как об особо существовавших архивах городской префектуры Рима (IX, 1).