Откуда бы дельфины ни плыли, они безошибочно знают, где именно в бескрайном океане лежит этот проход всего в десять миль шириной. Может быть, дельфины вооружены звуковым или ультразвуковым аппаратом, и мышиный писк позволяет им следить за рельефом невидимого дна? Или в них заложено подсознательное чувство пути, который ведет к далеким невидимым скалам, воротам в страну их игр — Средиземноморье?
Глава одиннадцатая. Встречи с морскими чудовищами
Рыболовство — одно из древнейших занятий человека, и фантастические истории рыбаков очень рано заняли свое место в фольклоре. Сочинители книг и псевдоученые сделали все, чтобы распространить суеверия, которые сохранились и по сей день. И в наше время пресса очень часто оказывается не в силах устоять против "соблазна поместить какую-нибудь небылицу о морских чудовищах.
Когда сто лет назад впервые на сцену выступил водолаз, рассказы приобрели особый драматизм: теперь в них появился герой, который погружался в пучину и вступал там в бой со страшным врагом. Правда, авторы описаний подобных кровавых схваток чаще всего оказывались завзятыми сухопутными крабами. Да будут прощены усердные труженики-водолазы за то, что они молчаливо подтверждали всю эту писанину! Разве можно требовать от заключенного в шлем водолаза, почти всегда работающего в грязных водах гаваней и каналов, чтобы он точно определил, что именно цепляет его воздушный шланг — гигантский осьминог или гнилая доска? А там, где есть почва для сомнений, там процветают домыслы.
Голый ныряльщик, плавающий под водой, вплотную изучает жизнь моря и по-настоящему осваивается с ней; он может быть сам предметом наблюдения другого пловца и даже оптической линзы, которая поставляет нам документальный материал. Его появление в морской стихии кладет конец суевериям.
Если оставить в стороне морского змея, то злодеями подводных драм остаются акулы, осьминоги, угри, мурены, хвостоколы, гигантские скаты, кальмары и барракуды. Нам приходилось иметь дело со всеми ними, кроме гигантского кальмара, обитающего в недоступных нам глубинах. За исключением акулы, которую нам так еще и не удалось раскусить, все эти чудовища произвели на нас впечатление весьма безобидных существ. Некоторые из них относятся к человеку совершенно равнодушно; другие проявляли к нам определенный интерес. Большинство же обнаруживало явную трусость, когда мы подплывали слишком близко. Я расскажу здесь о некоторых "чудовищах", с которыми мы встречались; об акуле — особо.
Наши наблюдения, естественно, относятся в основном к Средиземноморью и отчасти к Атлантике и Красному морю. Конечно, я готов допустить, что средиземноморские чудовища успели уже стать ручными, а все дикие особи обитают в ваших морях… Но начнем с незаслуженно оклеветанного осьминога.
Осьминог обязан своей дурной славой прежде всего Виктору Гюго, описавшему в "Тружениках моря", как спрут поглощает свою добычу; причем в данном случае этой добычей оказался человек:
"Множеством гнусных ртов приникает к вам эта тварь; гидра срастается с человеком, человек сливается с гидрой. Вы одно целое с нею. Вы — пленник этого воплощенного кошмара. Тигр может сожрать вас, осьминог — страшно подумать! — высасывает вас. Он тянет вас к себе, вбирает, и вы, связанный, склеенный этой живой слизью, беспомощный, чувствуете, как медленно переливаетесь в страшный мешок, каким является это чудовище.
Ужасно быть съеденным заживо, но есть нечто еще более неописуемое — быть заживо выпитым".
Именно это представление об осьминоге довлело над нами, когда мы впервые проникли в подводный органического происхождения, окрашенными в нежно-розовые и нежно-лиловые тона. Тут же в камнях есть несколько расщелин, населенных морскими судаками и бычками; однако подлинными хозяевами этих мест являются скаты. Целая толпа хвостоколов, скатов-орлов и других разновидностей отдыхает здесь на необычной подстилке.