Приложение. "Калипсо" исследует морскую пучину
"Нейшнл Джиографик Мэгэзин", февраль, 1956, стр. 149–159. Жак-Ив Кусто.
В солнечный средиземноморский день летом 1955 года несколько греческих рыбаков пережили величайшее потрясение в своей жизни.
…Мы вышли на нашем экспедиционном судне "Калипсо" испытать новый фотографический аппарат, сконструированный Гарольдом Эджертоном и позволяющий делать снимки на недосягаемой до сих пор для фотоглаза глубине.
В числе других на борту находился и сам Гарольд Эджертон; он поднялся по трапу в Марселе со своим аппаратом, тремя милями нейлонового тросика и с улыбкой, которая говорила: "На этот раз я уверен — мы нашли то, что нужно!"
На протяжении более трех лет известный инженер и изобретатель занимался, при поддержке американского Национального географического общества, разработкой аппаратуры для фотографирования в морских пучинах.
В результате был создан подводный фотоаппарат, выдерживающий нагрузку в восемь с половиной тонн на квадратный дюйм, что превосходит давление воды на дне величайшей известной нам морской впадины: Марианской впадины у островов Гуам, где эхолот зарегистрировал глубину около двенадцати километров.
Мы недоверчиво разглядывали нейлоновый тросик- плетеный канатик менее четверти дюйма в поперечнике. Неужели на этом канатике действительно можно опускать стофунтовый груз на такие огромные глубины?
Задача создать соответствующий трос всегда представлялась не менее трудной, чем конструирование достаточно прочного аппарата. Большинство исследователей работали с проволочным ваером, но для того чтобы опускать и поднимать мили такого троса, требуются мощные тяжелые лебедки. А главное, и сам трос получается очень тяжелым и способен порваться от собственного веса.
Плавание 'Калипсо', во время которого был снят фильм 'Мир тишины'.
Мы знали, что Эджертон экспериментирует с еще не виданным, невесомым канатиком — невесомым в море, так как он обладает тем же удельным весом, что сама морская вода, — однако вид этого шнурка не внушал нам никакого доверия.
"Думаю, выдержит, — объявил Эджертон. — Предельная нагрузка данного канатика тысяча пятьсот фунтов, а растяжимость — и это очень важно! — достигает одной пятой общей длины. Испытаем его на самой большой глубине в Средиземном море".
Первое испытание состоялось у берегов Греции, неподалеку от мыса Матапас. Мы привязали к нейлоновому тросику чугунное грузило, и капитан Франсуа Сау опустил его с судовой шлюпки в воду на четырехкилометровую глубину. Наконец грузило легло на дно, покачивавшаяся на волнах шлюпка стала на якорь…
Мы решили оставить шлюпку на якоре в течение сорока восьми часов и использовать ее в качестве ориентира для проверки положения "Калипсо", пока будем промерять глубины и делать подводные снимки.
"Калипсо" стояло в двух милях от шлюпки, когда появившееся греческое рыболовецкое судно обнаружило пустую лодку и направилось к ней, сочтя ее беспризорной. Мы не могли двинуться с места, потому что как раз были заняты подводной съемкой.
Подойдя к шлюпке, рыбаки попытались поднять ее на борт, однако убедились, что она стоит на якоре на столь поразительной глубине. Тут мы стали сигналить, и греки поспешили уйти. Хотел бы я присутствовать в рыбацком кабачке в тот вечер и послушать, как они пытаются уверить своих друзей, будто нашли пустую лодку, бросившую якорь на глубине четырех километров!
К нашему удивлению и восхищению, нейлоновый тросик выдерживал самые трудные испытания. Мы спустили на нем драгу на глубину свыше трех километров; это было испытание посерьезнее, чем эксперимент со шлюпкой. В одном месте драга зацепилась. Морис Леандри сразу заметил натяжение тросика и крикнул Сау. Капитан остановил "Калипсо"… и мы ошеломленно воззрились друг на друга: эластичный нейлоновый канатик потянул обратно судно водоизмещением в триста шестьдесят тонн! Мы оказались надежно заякоренными, причем роль якорного каната играла "нитка" длиной в две мили.