Ваматр стал сновать по пультовой, распаляясь всё больше и больше.
— Испепелю! Уничтожу! Оставлю пять… Нет, пусть десяток особей, а остальных велю уничтожить!..
Ваматр уставился на экран гиалоскопа. На экране метались, всплескивались и распадались зеленые линии. Рисунок искажался ежесекундно. Ваматр повернулся к Крэлу.
— Смотрите, такого еще не бывало!.. Неужели они… — Ваматр схватил телефонную трубку. — Виварий, пожалуйста… Спасибо… Виварий? Получили партию нового корма?.. Очень хорошо. Давайте им, не отказывайте ни в чем!..
Но они отказались.
Паника началась в тот же день к вечеру. Из питомника сообщили, что протоксенусы пищу не принимают.
Прошел еще день, а изрядно проголодавшиеся, обычно очень прожорливые питомцы Ваматра к корму не притронулись. Теперь Ваматра уже беспокоило не то, как достать корм, а как заставить протоксенусов питаться. Прежде всего он распорядился проверить, не больны ли они? Потом еще раз проверил сам. Протоксенусы были здоровы.
На третий день после разговора с Ваматром Крэл проснулся от шума, громких голосов, доносившихся из парка. Наскоро одевшись, он вышел на веранду коттеджа. Всё бежали к гаражу.
Оттуда, с пригорка, хорошо видна была верхушка приземистой башни. Над ней, словно легкий дымок, струилась сероватая ленточка. Но дымок этот был странным: он не вылетал из вытяжных труб, а втягивался в них. Почти прозрачный, едва заметный, но постоянный.
Это были насекомые.
Протоксенусы сами стали добывать себе пропитание.
Крэл понял, как жалки оказались его попытки — а всё выглядело так эффектно — попытки приборами определить, на какое расстояние распространяется влияние протоксенусов. Призывный клич, видимо, уносился далеко, очень далеко… Какой же протяженности поле они создают, если насекомые, улавливая их коварный призыв, тянутся со всей округи!
Вскоре, однако, возникла новая догадка. Видимо, призывы протоксенусов расходились, как волны или как импульсы по нервам. Насекомые, находящиеся в радиусе непосредственного влияния протоксенусов, не только спешили на зов, но и трубили, в свою очередь: «Нас зовут, поспешите!» Призыв этот шел дальше и дальше, он мог охватить всю страну, может быть, весь континент…
Ваматр теперь всё время проводил у Крэла, наблюдая за экраном гиалоскопа.
— Фиксируйте, Крэл, всё фиксируйте, не жалея фотопленки. Важны мельчайшие изменения, наблюдаемые вашими приборами. Осмыслим, проверим, поймем. Рано или поздно — поймем… — И задумчиво, с легким сарказмом: — Хомо сапиенс… А они уже нас поняли… Это новый этап, Крэл. Тогда вы доказали, что они реагируют на любое упоминание о них, теперь ясно, что они понимают, о чем именно мы ведем речь!
Ваматр встал из-за пульта. Он долго смотрел куда-то в бесконечность и, запрокинув голову, сказал тихо, но внятно:
— Очень скверную шутку выкинул господь бог, когда заставил материю мыслить.
Часть III КРЭЛ
Ваматр уехал из Холпа, и Крэл вздохнул с облегчением. Особенно потому, что тот прихватил с собой и Лейжа. Петера Ялко Крэл не боялся. Ялко, увлеченный идеей непосредственного контакта с протоксенусами, большей частью находился в питомнике и в пультовой почти не показывался. Инса… Она настойчивей всех… А может быть, ей и поручено выманить секрет получения фермента?.. Опять подозрения, недоверие. Если бы не этот проклятый фермент, с ней было бы просто, сердечно… Как тяжело становится, когда она уходит, удаляется в совсем неведомые ему и чуждые дали… А она права. Самому, самому придется решать… А не отдать ли фермент? Как станет сразу легко. Вот взять и отдать. Ей — дочери Бичета… Бичет тоже ничего не мог поделать с Ваматром, с Хуком. А что смогут поделать Ваматр, Хук, наконец, все мы — люди, если протоксенусы, получив от нас фермент, превратятся в существа более совершенные, проявят свойства незнакомые и могучие? Фермент нужен им, а не Хуку! Если в них заложено неуемное стремление к развитию, к образованию каких-то высших форм, они должны быть «заинтересованы» в получении фермента. Стоит рискнуть, подразнить их, показав только краешек, и понаблюдать за ними. Тогда выявится, что они в состоянии увидеть, чт могут понять.