— Пора.
— Я так и думал, Крэл, уверен был в вашей поддержке.
— После того, как прочли мое объявление в газетах?
Хук скрыл лицо в облаке сигарного дыма:
— Альберт Нолан не откликнулся на ваш призыв.
— Да. Меня это крайне огорчило. Значит, вы думаете о ком-то другом. Кто же это? Арнольдс?
— О, до этого еще далеко. Пока. Потом все великие лира сего так или иначе, волей-неволей подключатся к этой, не побоюсь сказать, общечеловеческой проблеме. Нет, я и в самом деле подразумевал Нолана. Он не отозвался, но это не беда. Гора не хочет идти к Магомету, пусть Магомет пойдет к горе. Понимаете, у нас есть сведения, что у Нолана интенсивно ведутся работы по созданию портативного генератора, который способен подавить деятельность протоксенусов и, если потребуется, уничтожить их.
— Даже уничтожить?
— Крэл, Альберт Нолан должен быть с нами, а не против нас! Вы его любимый ученик, и вы… Вы должны вернуться к нему.
— Зачем?
— Убедить его.
— А если он не согласится? — спросил Крэл, уже догадываясь, чего от него хочет Хук.
— Если не согласится, ваша миссия не будет бесцельной. Вы… разузнаете, что у них там творится, и… помешаете им.
Крэл встал.
— Подлости я не делал, — сказал он резко. — Никогда. И никогда не пойду на подлость.
Ваматр, так и не произнесший ин слова, подбежал к нему и пожал, впервые пожал ему руку.
Крэл шел по лесу торопливо, большими глотками захватывая воздух, настоенный на прогретой за день сосне. В сумерках он плохо различал тропинку. Обычно они с Инсой ходили по ней медленно, прогуливаясь, а сейчас он спешил и часто спотыкался о корни, скользил по сухим иглам. Немного легче стало идти, когда могучие сосны уступили место молодняку. Здесь было светлей, и, добравшись до просеки, он побежал.
Инсы над обрывом не было.
Начал накрапывать дождь. Крэл пошел по краю обрыва медленно, то и дело останавливаясь и сталкивая ногой пласт дерна. Так он дошел до трех сосен. Огромных и уже обреченных: половина корней, обнаженных, высохших, висела над обрывом.
— Я очень ждала, Крэл.
Между двумя самыми большими корнями, как в удобном гнездышке, сидела Инса. Крэл сел рядом, прижался к ней, и сразу стало хорошо, как бывает только с ней.
— До сих пор разговаривали у Хука?
— Угу.
— Решили, что делать дальше?
— Я уезжаю, Инса.
— В кратер?
— Нет. Совсем.
— А я?
Инса вскочила. Он тоже быстро поднялся и протянул к ней руки:
— Я очень люблю тебя, Инса!
— Не надо очень. Когда человека любят, он становится хорошим, а когда ого слишком любят, он может испортиться.
— Не шути, Инса. Это серьезно и… навсегда.
Инса пошла по краю обрыва. Теперь она сталкивала кусочки дерна, и дерн, прошуршав по крутому склону, утихал внизу.
— Я не могу без тебя, Крэл.
— Уедем вместе.
— Я не могу без Холпа, без Ваматра… Зачем мы ушли из-под сосен? Дождик усиливается.
— Он ласковый.
— И мокрый… Будет гроза.
— Да, будет.
Они вернулись к соснам и сели, держась за руки. Крэл рассказал о предложении Хука шпионить у Нолана.
— Да как он смел предложить такое. Тебе предложить!
— Хук есть Хук, Инса.
— Что же мы будем делать?
— Коротать эту ночь здесь.
— Она самая короткая в году, Крэл.
— Жаль. — Крэл обнял Инсу, и она прильнула к нему. Доверчивая, впервые совсем неколючая.
— Отвратительно…
— Ты о чем?!
— О подлости.
— Не надо сейчас.
Но Инса продолжала шептать:
— Даже по отношению к Нолану нельзя допускать такой подлости.
— Ты сказала — даже по отношению к Нолану?
— Ты всё еще боготворишь его, а он шпионит за нами. — Инса ждала, что ответит Крэл, но не дождалась и спросила: — Где ампулы, которые он дал тебе? Помнишь?
Крэлу стало жарко — он ни разу не вспомнил об ампулах и не знал, где они.
— Одну мы исследовали, — продолжала Инса спокойно. — Собака сдохла сразу.