— Девушка, вы тоже в "Юбилейный"? — спросил он тихо.
Анна растерялась, услышав такое обращение непосредственно к себе, но, чтобы соблюсти современные приличия, ответила:
— Нет.
Вскоре стало еще теснее. А потом на какой-то остановке все стали выходить, и только немногие остались. Анна решила не отделяться от толпы и тоже вышла. Вместе со всеми она пересекла улицу и пошла по асфальтированной аллее. Ей подумалось, что при такой фантастической технике должен существовать способ увидеть любого человека, где бы он ни находился. Вот почему люди ведут себя так вольно. Даже самые интимные сцены могут происходить при посторонних, поскольку уединение потеряло смысл. "А может, и нет такого изобретения? — подумала Анна. — Иначе Вера давно бы вернула меня в клинику. А собственно, зачем я там нужна? Вероятно, я представляю для них научный интерес, как лягушка в прозекторской медика. Толстой написал роман, где вывел героиню — вымышленную женщину. И это — я. Они каким-то хитрым образом, называемым техническим достижением, оживили меня, воплотили реально. Может, я — не человек? Может, они построили машины, которые производят живое мясо, кости, жилы… как у живых людей. Впрочем, прогресс до этого еще не дошел. Но как знать? Тогда я — не человек. Я — робот. Но роботы, судя по их популярным журналам, должны быть железными или пластичномассовыми (нет, кажется, пластмассовыми). Но я же чувствую, вижу, понимаю! Это что-то бесчеловечное!"
Дойдя до стеклянного портала круглого здания, Анна остановилась. Толпа проходила через двери, предъявляя голубые билеты. Несколько мужчин в белых рубашках с серыми погончиками (полиция, или, как их теперь называют, — милиция) следили за порядком. Анна повернула назад и почти столкнулась с молодым человеком из троллейбуса. Он снова ей улыбнулся:
— У вас и тут нет билета?
— Нет, — ответила Анна, теряясь от его свободной манеры обращения.
— Чудесно! У меня как раз лишний. Мой приятель отказался. Могу вам продать.
— У меня нет денег, — призналась Анна, — совсем нет.
— Тогда разрешите вас пригласить.
— Нет, это уж слишком, — ответила она и подумалэ, что даже при современном этикете это было бы действительно слишком.
Анна поняла уже, что здесь какое-то зрелище. Ей даже стало любопытно, какое зрелище может прельстить современных людей.
— Вы что — боитесь? Или вы кого-нибудь ждете?
— Я никого не жду.
— Тогда пойдемте. Вы же хотите попасть на это выступление!
Анна, глядя в приветливое лицо молодого человека, подумала, что, может, и не следует отказываться. В ее положении не следовало пренебрегать таким дружеским участием.
— А это дорогой билет?
— Хорошие места.
— Я не знаю цен. Мне бы хотелось знать, насколько я буду вам обязанной.
— Нисколько. Я не люблю продавать билеты и сидеть рядом с незнакомым человеком. Но мне хотелось бы пойти с вами, поверьте!
Такая откровенность не понравилась Анне, она уже думала решительно отказаться, но молодой человек без улыбки сказал:
— Если хотите, я даже не буду к вам обращаться, будем сидеть рядом, как посторонние.
— Хорошо, — сказала Анна и неожиданно для себя с веселым отчаянием добавила: — Даже можете ко мне обращаться.
— Называйте меня Игорь, а как ваше имя?
— Анна.
— Будем знакомы.
Они стали подниматься по ступеням, ведущим к порталу. У стеклянных стен здания стояли садовые скамейки, занятые разнообразной публикой.
Вдруг какая-то пожилая дама поднялась со скамьи и подошла к Анне. Взглянув в лицо этой женщине, Анна невольно отступила — так страшно смотрели на нее холодные, ненавидящие глаза.
Девочка лет пяти подбежала к женщине, дернула ее за платье:
— Бабушка, пусть Вовка не берет мой мячик.
Женщина молча отвела от себя руку девочки и отошла куда-то в сторону.
— Вы ее знаете? — спросил Игорь.
— Нет, — ответила Анна растерянно.
— Какая-то сумасшедшая!
Они подошли к стеклянной двери, но дорогу им заступил милиционер.
— Прошу прощения, — обратился он к Анне и козырнул, — предъявите, пожалуйста, ваши документы.
— У меня ничего нет.
Игорь тотчас вытащил из внутреннего кармана зеленую книжечку:
— Вот мое удостоверение.
— Я не у вас прошу, — сказал милиционер.
— Она со мной.
— Это не имеет значения. — И милиционер снова обратился к Анне: — Пройдите, пожалуйста, со мной.
Анна машинально повернула в сторону, указанную милиционером, и пошла рядом с ним. Мельком оглянувшись, она увидела ту пожилую женщину с ненавидящими глазами. Женщина держала в руке раскрытую картонку — вероятно, паспорт. "Как они любят демонстрировать свои документы", — подумала Анна не без иронии. Ей не было страшно, она видела себя со стороны, как будто читала роман Толстого и была слегка заинтригована сюжетной линией.