— О чем ты захочешь. Садись же. Знаешь, ты сегодня просто элегантен.
По его лицу промелькнуло подобие улыбки. Он оглядел свою пижаму, засунул руки поглубже в карманы куртки, подошел к креслу, сел. Взглянул на Элину и тотчас опустил глаза.
Она, улыбаясь, смотрела на него. Чисто выбрит, лицо свежее, моложавое, на голове уже поднялась густая поросль рыжеватых с проседью волос. Вот только уши слишком оттопырены, и нос… не то расплющен, не то такой от природы. Конечно, не красавец, но что-то в нем есть истинно мужское. Сейчас это встречается все реже… И подумать только, сто лет пролежал в ледяном саркофаге. Она невольно вздрогнула. Он быстро взглянул на нее и отвел глаза.
— Джим, расскажи что-нибудь о себе…
Он нахмурился.
— Что сам захочешь. — Ее голос звучал вкрадчиво, почти нежно. — Может быть, о своем детстве?
— Зачем?
— Мне интересно… Знаешь, мне почему-то кажется, тебе до сих пор не особенно везло в жизни…
— Как сказать. А в общем, пожалуй, ты права.
— Так расскажешь?
— Ладно…
Она положила руку на клавиши пульта:
— Ты не будешь возражать, если я включу это?
— Зачем?
— Пусть они тоже слышат — кому это интересно.
— А сейчас они не слышат?
— Сейчас нет.
— И не видят нас?
— Конечно нет.
— Ладно, включай… А выключишь, когда я скажу?
— Тотчас же, Джим.
Некоторое время он молча всматривался в посветлевший экран. Потом повернул к ней встревоженное лицо:
— Разве я их не увижу?
— Нет. Это только приемный видеоэкран. Передающего здесь нет. Их ты увидишь позже.
— А когда?
— Когда сам пожелаешь.
— Когда сам? — Он усмехнулся. — А если не пожелаю?
— Тогда ты будешь встречаться только с профессором, его помощниками и… со мной.
— Шутишь?
— Нисколько, Джим.
— Не зови меня Джимом.
— Но почему, Джим?
— Это… это имя мне не нравится…
— Как же называть тебя?
— Том.
— Сколько же у тебя имен?
— Много… Но Томом меня называла мать.
— Хорошо. Я тоже буду звать тебя Томом. Расскажи о своей матери, Том.
Губы его зашевелились беззвучно. Потом он опустил голову и тихо сказал:
— Нет, я не могу рассказывать о ней сейчас…
— Почему? Тебе так тяжелы эти воспоминания?
— Нет… Просто я никогда, никому не рассказывал о ней. Это ни к чему…
— Хорошо, Том. Тогда расскажи о себе, как обещал. Ты родился…
— Я родился на дальнем Западе. Помню пустые, сожженные солнцем равнины и маленькие пыльные поселки около рудников. Мой отец работал в шахте. Мать рассказывала, что он там и погиб. Отца я не помню… А мать… Нас было у матери шестеро. Братья и сестры вырастали и уходили. Но они уже никогда не возвращались в наш поселок. Потом я встречал некоторых из них. Они нашли, что искали…
— А ты, Том?
— Я ушел из дома последним, когда умерла мать. Стал работать в городе. Потом меня взяли в армию и послали воевать за океан.
— И ты был на настоящей войне, Том?
— Да. Меня научили убивать, и я убивал. Я научился очень хорошо убивать. Меня сделали за это сержантом. Потом меня ранило, и я должен был возвратиться домой. Но дома у меня не было. И я ничего не умел делать. Только убивать…
Он замолчал.
— Что же потом, Том?
— Это все.
— Нет, после того как кончилась война?
Он удивился:
— Разве она кончилась? Война не может кончиться. Люди не могут жить без войны…
Элина мысленно ликовала: вот когда он начал раскрываться, вот какие они были в действительности. В то же время она испытывала острую жалость: "Бедный Том… Представляю, что сейчас творится у стереоэкранов".
— Ты глубоко заблуждаешься, Том. — Она положила руку на его плечо и почувствовала, как он вздрогнул. — Все войны давно кончились. Человечество уже много десятилетий не знает, что такое война.
Он резко дернулся, и рука соскользнула с его плеча.
— Зачем? Зачем ты говоришь это? Я думал, тебе можно верить… А ты…
— Но это правда. Том… Ты… Просто прошло очень много времени с тех пор, как ты воевал.
— Молчи!
— Хорошо, оставим это. Чем все-таки ты занимался после того, как ушел из армии?
— Хочешь знать?
— Очень.
— Тогда выключи это. — Он указал на экран.
Она молча щелкнула клавишами, экран потускнел, снова стал плоским и погас.
— Ну, Том?
Он приблизил лицо к самым ее глазам:
— Я продолжал убивать, девочка.
— Как это, Том? — Она отодвинулась, но он схватил ее за руки.
— А вот так… И стал богатым. Очень… У меня появилось все: виллы, яхты, машины, девушки… Такие, как ты… Хотя нет, ты гораздо красивее.