Дорога оказалась простой: нужно идти прямо, никуда не сворачивая. Дома, окружавшие ее были наредкость уродливыми, панельными и некрасивыми. Я знал, что сам Нюрберг очень красив и старинный. В центре города возвышались красивые домики, а по окраинам стояли нечто уродливое. В окнах загорался свет и начиналось действие: силуэты мужчин, женщин, детей. Они закрывали окно шторами, смеялись или выходили на крохотные балконы, обволакивая себя в сигаретный дым. Внутри каждого здания царила жизни. Наверное, счастливая жизнь и от одной мысли об этом, мне захотелось
оказаться там, внутри.
Между тем, на дороге появились две знакомые фигуры, в сумраке их не различишь, но спустя пару метров, я понял: Рафаэль и Эберт приближались прямиком ко мне. Наверное, их отправили меня забирать.
- Эй, Марк! Фрау Вольф отправила нас за тобой, - лицо Эберта горело - щеки красные - красные, будто от мороза. Рафаэль стоял рядом с ним, убрав руки в карманы серой спортивной кофты. Два омбала казались грозными и явно недовольными, что были вынужденны отправиться за мной.
- Зачем? - голос дрогнул, я сжался. Уже второй раз за день я невольно прислушивался к своему голосу - он оказался ужасно писклявым, как у девчонки.
- Потому что ты маленький, плохой мальчик, - вступился Рафаэль, отодвигая друга в сторону.
Он рывком взял меня за руку,
- Тебя нужно наказать, негодник, - и вывернул ее, не давая идти дальше.
Все мои опасения подтвердились - никто не присылал их за мной, они пришли мне врезать. Я постарался выкрутиться и закричать, но Эберт увалил меня на землю, поставив ногу в тяжелом ботинке мне на грудную клетку, отчего дыхание стало иметь нечастый характер.
- Что ты делаешь? - едва смог прошептать я, глядя на двух уродов. На глаза навернулись слезы, я не понимал за что. За что они так жестоко обходятся со мной?
Рафаэль рассмеялся, отправляя удар мне по лицу, которое мгновенно пронзилось резкой болью и залилось кровью. Я брыкался, вырывался, пытался встать, но каждая попытка увенчивалась новым пинком или ударом по лицу. Рот и нос заполнились кровью. Я не мог дышать. Задыхался, захлебываясь болью и собственными слезами. Через несколько минут, силы покинули меня. Почему они так невзлюбили меня?Почему люди не реагируют на то, как бьют человека? Ни один. Каждый сантиметр моего тела сковывала боль, кожа оказалась покрыта кровоточащими ранами и синяками и гематомами.
-А кто узнает, а? Кто узнает о тебе - маленьком крысеныше - инопланетяшке? Кто?
С этими словами Эберт врезал мне последний раз и, кажется, по голове. А дальше... дальше была тишина и черный, беспросветный фон.
Похоже, я умер.