Так вот где могла быть причина того, что вчера наш угольный электрогенератор вдруг неожиданно начал работать! Как же теперь повторить этот опыт?
Однако сколько ни бились мы, сколько ни ставили самых разнообразных опытов, наша угольная батарея оставалась мертва.
***
Прошло много лет.
Время разделило меня с другом моего детства Семеном Крапко. Я совершенно потерял его из виду.
Но вот недавно, проходя по улице, я неожиданно остановился возле афиши, наклеенной на стене. Буря далеких воспоминаний нахлынула на меня… Не может быть! Неужели это “он”?
Вот что значилось в афише, напечатанной крупными буквами на глянцевой красной бумаге:
“Профессор доктор технических наук С.М.Крапко прочтет публичную лекцию на тему “Достижения советской науки в области прямого преобразования химической энергии в электрическую”.
В зале, где должна была состояться лекция, я появился одним из первых. Какое-то необычайно радостное состояние не покидало меня ни на минуту. И шум собирающейся публики и яркое освещение зала казались мне праздничными, необычными. Мне хотелось обратиться к своим соседям по местам и сказать им:
“Ведь это мой Семен сейчас будет выступать перед вами! Друг моего детства, тот самый Семен, вечно измазанный маслом, помощник машиниста, который раньше ходил босиком… Подумайте только, кем стал он теперь!” Я с трудом сдерживался, чтобы не выполнить свое желание.
Я сидел в первом ряду и улыбался своему другу детства — солидному, очень внушительного вида профессору. Может быть, только мне удавалось улавливать в его спокойно лившейся речи слабый украинский акцент. Профессор не видел меня и не знал, что я здесь…
***
Несмотря на позднее время, сразу же после лекции мы, по настоянию Семена, отправились в его институт. Профессору не терпелось показать мне свою лабораторию.
— А помнишь, Семен, — говорил я, глядя в лицо моего друга, слабо освещенное сквозь стекла машины вечерними огнями столичного города, — помнишь историю с нашими опытами у тебя в хате, когда на колокольне появлялся свет?
— Ну а как же! — весело отвечал профессор.
— И что ж это было тогда? Неужели действительно получилось превращение химической энергии угля в электрическую?
— К сожалению, нет, — отвечал профессор. — Все объяснялось иначе… Провода, развешенные по хате, послужили антенной, принимавшей мощные сигналы радиостанции, временно установленной вблизи колокольни. А у одного из наших элементов, вероятно, был плохой контакт между углем и стальной проволокой. Вот и получился случайно “детектор” — устройство, теперь хорошо известное каждому радиолюбителю… Значит, мы ловили энергию радиостанции и обнаруживали ее своим вольтметром. Увезли радиостанцию — и явление прекратилось. Понимаешь теперь? А ведь этот случай мне долго не давал покоя! Можно сказать, что именно эта загадка привела меня к выбору направления в моей научной работе…
***
Осматривая прекрасно оборудованную лабораторию моего друга, где успешно разрешается одна из интереснейших проблем современной техники, я невольно вспоминал первые годы после окончания гражданской войны, глухой уездный город, низенькую хату с глиняным полом — нашу кустарную лабораторию — и думал о великой силе страстного, безудержного стремления к открытиям и изобретениям, которая бурлит всегда в нашем народе, и о широком праве, завоеванном теперь народом, осуществлять это стремление.
НАПУГАННАЯ МОЛНИЯ
Работа у нас серьезная. Здесь не что-нибудь, а научно-испытательный полигон, где проверяются новейшие изобретения и открытия. Сами должны понимать: дело нешуточное…
Вот возьмите хотя бы меня. Какая, собственно говоря, должность? Комендант полигона. Хозяйственный, так сказать, работник. А вы думаете, я плохо разбираюсь в научных вопросах? У нас тут без этого никак нельзя. Правда, у меня нет соответствующего образования, но народ здесь подбирается исключительно строго. Я так думаю, что и меня тут держат не просто так себе, а учитывая мою наклонность к различным вопросам науки.
Вот, например, профессор Семенов Петр Сидорович, как только приедет к нам, так сразу спрашивает: “А где товарищ Воронов? Разыщите его, пожалуйста”. В особенности профессор стал относиться ко мне с исключительным уважением с того времени, как я запугал молнию.
Вот запугал молнию, да и все! Пожалуйста, свидетелей сколько хотите было… Ну что же делать, раз вы все еще улыбаетесь, то извольте: расскажу вам этот пустяковый случай со всеми подробностями. Только вот не знаю, как у вас насчет научных знаний, достаточно ли, чтобы понять меня.
Вызывает меня заведующий полигоном и говорит:
— Обеспечьте приехавших для испытания изобретателей материальной частью и всем прочим.
— Есть обеспечить! — отвечаю. — Пойдемте, товарищи. Какие у вас будут требования? — обращаюсь к прибывшим.
— Надо будет, товарищ комендант, вырыть ров, чтобы мы все туда могли спрятаться и оттуда уже наблюдать за научным явлением, — говорит мне профессор. — Прибор у нас проверяется впервые. Возможно, он будет представлять некоторую опасность в силу своей незаконченности.
— Это можно, — говорю я. — Ров у нас есть. Это нам не впервые.
Вот, смотрю: возле вырытой траншеи начинают научные сотрудники, прибывшие с профессором, устанавливать какой-то замысловатый прибор. Ручек на нем, всяких блестящих загогулин — великое множество! Провода протянули к укрытию. Производят различные проверки и измерения.
— Направляйте излучение, — говорит Петр Сидорович, — в сторону леса. Залезайте, товарищи, в щель сейчас приступим…
Притаились мы в укрытии и ждем.
Вдруг, представьте себе, выглядываю, и что же я вижу? Огненный шарик величиной с куриное яйцо. Вылезает из аппарата и медленно начинает ползти по воздуху. Запах пошел — как будто сера.
— Ага! — кричит Петр Сидорович. — Появился! Увеличивайте, товарищи, мощность. Давайте, давайте, не жалейте! Уже удаляется…
Видя, что этот шипящий шарик действительно, покачиваясь, несется в сторону, мы все понемногу более или менее успокоились и стали вылезать из щели.
— Замечательно! — кричат научные сотрудники. — Поздравляем вас, Петр Сидорович!
Потом смотрю: что такое? Появилось некоторое смятение.
— Осторожно, товарищи, — говорит профессор, — рано еще радоваться — видите, кажется, ползет обратно. Давайте лучше спрячемся. Всякие случайности вполне возможны. Это открытие еще недостаточно проверено. Прячьтесь!..
Гляжу, а огненный шар движется, представьте себе, обратно. Прямо на нас! “Э-э-э, — думаю, — дело скверное”. Тут все сотрудники торопливо прячутся в щель… А шарик все приближается да приближается. Уже, слышу, шипит совсем близко…
— Увеличивайте мощность излучения! — кричит Петр Сидорович.
— Уже вся! — отвечает кто-то. — До отказа. Что же теперь будет?
Вот тут-то это самое и произошло. Но, прежде чем рассказать об этом, я должен объяснить сущность самого опыта, чтобы вам стало ясно, насколько мое вмешательство помогло в правильном решении этой задачи.
Представьте себе, что существует в природе такое очень странное явление. Называется оно — шаровидная молния. Очень забавная вещь! Вот обыкновенная молния — так это очень просто. Самая что ни на есть настоящая электрическая искра, только значительных размеров. Прыгает себе между облаками, а иногда между облаком и землей. Вообще как придется. А вот шаровидная — так та вытворяет фокусы. Сворачивается для чего-то в шар и носится по воздуху в неопределенном направлении. Да хорошо, если бы просто так! А то, например, заберется в комнату через открытое окно и начнет там колобродить, как ей захочется. Или возьмет да разорвется со страшным треском. Вообще с ней шутки плохи. Разрушительная сила у нее огромная.
Явление это, вообще говоря, само по себе загадочное. Видите ли, в чем дело: до сих пор еще ни одному ученому не удавалось, предположим, ухватить такую молнию и изучить ее как следует. Явление это очень редкое, да и попробуйте ухватить эту молнию сами…