Ловок прием хищника! Всего лишь одна хватка челюстей, и у большой и сильной кобылки скованы крылья, брюшко и нога. Вот для чего, оказывается, осе нужны такие кривые и длинные челюсти!
Черное брюшко осы конвульсивно вздрагивает, его кончиком оса нащупала едва заметную впадину в месте прикрепления средней ноги к туловищу и туда вонзила острое жало. Еще один удар в грудь, и кобылка нема, глуха, недвижима, только мелкое дрожание усиков говорит о том, что жизнь еще не покинула ее тело, и оно, умело парализованное, превратилось в консервы для детки удачливой матери-охотницы.
Проходит несколько минут. Оса быстро бегает вокруг кобылки. Теперь ей надо рыть норку. Но разбойнице не нравятся посторонние наблюдатели, она замечает наши неосторожные движения и тогда садится верхом на большую кобылку, хватает челюстями ее короткие белые усики и, приподнявшись на длинных ногах, быстро тащит прочь свою добычу.
Теперь понятно, зачем осе длинные ноги!
Красавица оса меня заинтриговала. Интересно бы посмотреть до конца ее охоту, проследить ускользнувшие детали борьбы с кобылкой, да заодно забрать и ее саму для коллекции. Возможно, этот вид сфекса неизвестен науке.
— Может быть, еще останемся на день, — предлагаю я своим спутникам.
— Останемся! — все дружно соглашаются со мною.
Но никому более не удается увидеть чудесного черного охотника.
В открытое окно лаборатории ветер доносил запах травы и легкий шелест листьев деревьев. Стук пишущей машинки и голоса разговаривающих слились в общий гул рабочего дня. Ушел очередной посетитель, хлопнула за ним дверь и в этот момент я увидал, как по столу бежит, волоча паука, небольшая оса Tripoxilon. Я знаком с этой смелой охотницей. Из мелких комочков глины она лепит домики-трубочки для своих деток и набивает их парализованными пауками. Оса довольно обыденная, и ее домики можно встретить в самых разнообразных, иногда неожиданных местах.
Однажды в экспедиции эта оса ухитрилась слепить глиняное жилище в радиоприемнике, лежавшем в углу палатки. За день энергичная труженица успела построить основательное сооружение. В конце дня приемник вынесли наружу, и оса, не найдя его на месте, долго и упорно металась по вещам, разыскивая исчезнувший и такой заметный ориентир.
О том, что оса искала радиоприемник, я догадался после, когда он вышел из строя и его пришлось разбирать. Тогда и обнаружилось несколько глиняных ячеек, набитых пауками, полусъеденными личинками осы. Потом я вспомнил о том, как целую кучечку глиняных домиков, забитых пауками, принадлежавших этой же осе, мне прислал пасечник Емельянов из-под Новосибирска. Гнезда ос он собрал в ульях. Как пчелы допустили осу в ревниво охраняемые от всех чужаков ульи, уму непостижимо. Оса не была врагом пчел. Но откуда это было известно трудолюбивым сборщицам нектара.
Сейчас оса, не мешкая, быстро тащила свою добычу. Она держала паука у себя между ногами брюшком кпереди, головою назад. Так, очевидно, было удобнее. Главная тяжесть ноши, брюшко, располагалось под грудью. Вот оса прыгнула со стола на радиатор центрального отопления, с него перебралась на подоконник. Сейчас упорхнет в открытое окно.
С интересом рассматриваю неожиданную посетительницу лаборатории. Никогда не подозревал, что эта истребительница пауков может забираться в дома и заниматься в них охотой. Случайно сделал резкое движение, оса, напугавшись, вспорхнула, вылетела в окно, но тотчас же возвратилась и стала бегать по подоконнику. Она явно разыскивала свою добычу, несколько раз совсем к ней приблизилась, но не заметила, так как паук лежал в углублении для рамы. Странно, почему оса не может найти паука на открытом месте.
Вот она, будто отчаявшись обнаружить потерянную ношу, вскочила на стол, оттуда на радиатор центрального отопления, повторяя путь, по которому ранее пронесла добычу, и опять занялась на подоконнике беспорядочными поисками. Подоконник ровен, ребро углубления для рамы всюду одинаковое, нет на нем никаких заметных ориентиров.
Долго мучилась оса. Мне хотелось ей помочь и придвинуть поближе ее добычу. Но, осторожная, она каждый раз улетала, напуганная моими движениями.
Так и не нашла добычу, бросила ее. И пролежал паук нетронутым несколько дней, пока я не забрал его и не спрятал в пробирку. Вот какая невезучая! В природе такой предмет, ровный и одинаковый, длиною около метра не встретишь, и как на нем сориентироваться.
В пробирке паук ожил, зашевелил ногами. Когда же я его трогал, он шустро, но как-то неестественно подпрыгивал. Так продолжалось более десяти дней. Потом он совсем заснул, но не испортился и целых два месяца лежал, как живой, постепенно высыхая и уменьшаясь в размерах. Видимо, яд осы был прекрасным консерватором. Вот бы узнать его состав и, синтезировав, применять для консервирования продуктов. Очевидно, он безвреден, если добыча, обработанная им, предназначалась для собственной детки. Кроме того, он может оказаться мощным антисептиком для лечения недугов человека.