На песчаном берегу реки Лепсы мне повстречалась удивительная кучка песка. Она состояла из влажных песчаных цилиндров длиной два-три сантиметра. Соприкасаясь концами в основании, они слегка расходились в стороны и вверх, образуя подобие звездчатой фигуры. Посередине ее торчал один центральный цилиндрик. Я насчитал более десяти таких цилиндров. Здесь, судя по всему, строитель вел один ход, а песок выталкивал наружу снизу определенной порцией, не больше его веса, но и не меньше, чтобы не делать лишней работы.
Солнце только что взошло над пустыней и стало прилежно разогревать землю, цилиндры из песка, подсыхая, стали постепенно рассыпаться. Под ними оказался аккуратный круглый ход. Он опускался вниз наклонно, через тридцать сантиметров в его конце я увидел самого строителя — светло-желтую, тщедушную на вид речную уховертку. Защищаясь, она слегка ущипнула меня за палец своими клешнями, расположенными на конце брюшка, от неожиданности я выпустил ее из рук.
Эта уховертка встречалась мне и прежде. Дела ее были для меня ясны. Самочка собиралась на дне сооруженной ею норки отложить яички. Потом ей предстояло охранять свое потомство, дождаться появления из яичек крошечных уховерток, затем кормить их, воспитывать, а потом уже всей семьей отправиться бродить по белу свету, разыскивая обильную еду. Обычно, речная уховертка устраивает свое жилище под лежащими на земле камнями, кусками дерева и другими различными предметами. Здесь их не было, и заботливая мать построила норку просто на чистом песке. Но песок она выбрасывала по-особенному, выталкивая его цилиндрами вверх.
Очень аккуратные, идеально правильного конуса ямки на песке знакомы очень многим. Кто в них живет, не сразу увидишь. Лишь иногда можно заметить кончики двух черных, острых, как иголочки, челюстей. Но стоит подбросить в ямку какое-либо небольшое насекомое, как мгновенно снизу вверх полетят струйки песка, и пленник, попытавшийся выбраться наружу, будет моментально сбит, схвачен и утащен в песок. Чаще всего в такую ловушку попадаются муравьи, за что владелец ловушки и получил громкое название муравьиного льва. Внешность его своеобразна. Голова вооружена двумя изогнутыми, как турецкие сабли, челюстями, а сама она будто лопата, прикрепленная на подвижной и гибкой груди. Поддев головой-лопатой снизу песок, муравьиный лев ловко подбрасывает его вверх и в сторону. Так, пуская струйки песка в стороны, он строит свою ловушку.
Среди многочисленных следов, оставленных жителями песчаной пустыни на барханах, самыми загадочными для меня долго были те, которые оставлял кто-то не сверху, а под поверхностью. Слегка приподнятый валик песка, извиваясь, иногда тянулся на большое расстояние, неожиданно появляясь и неожиданно исчезая. Где начало, где конец следа понять было невозможно. И кто его делал — тоже. Долго я охотился за таинственным пескороем. Им оказалась личинка жука-чернотелки. Она, толщиной с карандаш, светлая, почти белая, обладала идеально гладкой блестящей поверхностью. В такой одежде было легко путешествовать под песком.
Под самой поверхностью барханов для личинки нет никакой поживы. Зато легче передвигаться в поисках мест, пригодных для жизни. На самую же поверхность ей, такой беззащитной, выбираться опасно: быстро найдут и съедят.
В пустыне живет множество разнообразных кобылок. Большей частью они сидят на кустарниках и травах, опасаясь опуститься вниз на раскаленный дневным зноем песок. Но одна кобылка особенная. Она небольшая, серенькая, под цвет песка. При ярком солнечном свете ее, сидящую на поверхности, выдает только тень. Она, приземлившись после короткого перелета, шоркает несколько раз по песку сильными задними ногами и, выбросив из-под себя грунт, погружается в него так, что остается видна только серенькая головка да спинка. И врагу незаметней, и прохладней, когда поверхностный и самый горячий слой песка отброшен в сторону.
Сегодня, десятого марта 1965 года, небо ясное и, наверное, после долгого ненастья будет теплый день. Солнце взошло над тугаями и пустыней, и сразу почувствовались его ласковые лучи.
Высоко в небе к Соленым озерам тянутся стаи уток, кричат в кустах фазаны и хлопают крыльями, заливаются щеглы и синички-лазоревки. Только насекомых не видно. Еще не отогрелись после утреннего заморозка.