Случай этот был необычен, он противоречил укоренившемуся, особенно среди энтомологов, представлению о стандартности инстинкта и показывал, насколько изменчиво поведение насекомых.
Когда пришла осень, на большом гнезде появились самцы и самки, старые жители постепенно погибли, а молодежь, покинув родительскую обитель, выбралась на божий свет.
В теплые весенние дни, пробудившиеся осы чем-то заболели, многие из них погибли и валялись в саду. Тот, кто выжил, принялся за извечные заботы о продолжении осиного рода, а возле трещины на чердаке появились три осы-основательницы, и, что интересно, каждая из них на месте прошлогоднего общинного гнезда принялась сооружать свое собственное гнездышко.
Я давно заметил, что там, где было старое гнездо, осы строят новые. Если же старое гнездо было уничтожено, все равно строилось новое гнездо на месте старого. Видимо, строительницей нового гнезда оказывалась одна из воспитанниц старого, материнского. Сейчас история с коллективным жилищем стала повторяться, но осы не стали в точности следовать обычаям своих родительниц, а просто две из них тотчас же примкнули к третьей. Сложная осиная семья возникла быстро из трех ос-основательниц. Дела общины шли успешно, и в начале мая нигде, ни у кого не было такого большого гнезда, да еще и переполненного детворой.
Через год история с коллективным жилищем повторилась в третий раз, но уже в другом месте, там, где из фронтона крыши выпал маленький кусочек дерева, получился как бы леток. Им быстро воспользовались осы, и на чердаке возле него рядом друг с другом сразу обосновались четыре самочки. Но вот появились детки-дочери, гнезда стали быстро разрастаться и сомкнулись в одно сплошное осиное сооружение.
Вначале осы разбирались, где свое, а где чужое жилище. Потом все перепуталось, и соты стали общими. В этом сооружении было более ста ячеек, усеянных осами. Осы были очень чуткими, осторожными, и я решался приближаться к ним только вечерами и в сырую прохладную погоду, когда воинственность и настороженность жителей большого дома заметно снижалась.
К большому сожалению, на этом мои наблюдения прекратились, я так и не узнал, перешли ли осы ко второй форме жизни общественными семьями. Как бы там ни было, факт этот представляет большой интерес.
По дну ущелья среди диких угрюмых скал пустынных гор тянется чудесная зеленая долинка. Извилистой змейкой ее разрезает темно-зеленая полоска кустарников, скрывающая быстрый горный ручеек. Ущелье безлюдно, все его обитатели непуганы, живут по-своему, по особым, не известным нам законам. А сколько здесь насекомых! Всю жизнь можно ходить по узкой долинке среди диких скал, смотреть и разгадывать тайны маленьких существ.
Сегодня мы из пустыни заглянули в ущелье, чтобы отдохнуть от жары и пополнить запасы воды. Едва выйдя из машины, я сразу же заметил на кустике терескена небольшое гнездо темных ос. Увидев меня, они вздрогнули крыльями, насторожили усики, принялись быстро сокращать брюшко, а кое-кто угрожающе взмыл в воздух. Шутки со смелыми и самоотверженными защитниками своего дома опасны и, чтобы избежать неприятности, пришлось отвести подальше машину.
Захотелось сфотографировать гнездо. Но осы не подпускали близко, взмывали в воздух и я, посрамленный, удирал с возможной быстротой. Нет, лучше к гнезду не подходить, пока не успокоятся его хозяева, и побродить по долинке в надежде на встречи с другими насекомыми.
Вскоре я забыл про ос. Внимание отвлекли скопления ракушек погибших улиток. Они встречались большими группами с западной стороны кустиков и напоминали настоящие кладбища хорошо заметными издалека ярко-белыми пятнами. Что заставляло улиток собираться перед гибелью вместе? Как отгадать эту маленькую тайну!
Но осы сами напомнили о себе. Их оказалось много в ущелье. Одно за другим я нашел пять гнезд, и все они, как по заранее принятому строительному плану, располагались тыльной стороной на запад, а ячейками на восток. Одно и то же правило построения не может быть случайным, и я, задумавшись, пытался найти ответ.
Осы-защитницы всегда стерегут гнездо, располагаясь на ячейках. Тыльная поверхность строения пустует или ее используют, когда спереди все места заняты. Рано утром в ущелье всегда прохладно, осы слегка коченеют, становятся немы, глухи, беспомощны. Первые лучи восходящего солнца освещают гнездо со стороны ячеек, быстрее согревают и приводят в чувство бдительных собственниц. Разве в этом не резон!