Но из норки совсем неожиданно я выкопал плоскую серую личинку жука мертвоеда. Ее тело словно бронированное, покрыто отлично подогнанными друг к другу щитками и напоминает вымершего древнего предка членистоногих — трилобита.
Личинка испугалась, спрятала под себя ноги и усики, совсем стала плоской, а когда я ее тронул травинкой, выпустила изо рта дурно пахнущую черную капельку жидкости, а сзади такую же скверную колбаску.
Я повернул личинку на спину. Ей это очень не понравилось. Она свернулась плотным комочком, выставив наружу бронированные щитки, и замерла. Будто неживая. В этом положении она мне напомнила броненосца — животное, обитающее в Южной Америке. В случае опасности он тоже так свертывается комочком.
«Броненосец» долго не желал развертываться. Так и пришлось его сфотографировать, оставив у края лесной дороги.
Муравьиный лев
Из травы потревоженное шагами человека вылетает насекомое и, сверкая длинными прозрачными крыльями, поспешно уносится в сторону. Оно очень похоже на стрекозу, только уж очень неловкое в полете. Пойдем в ту сторону, куда оно скрылось, узнаем, кто это.
Но незнакомца нелегко найти. Он опять неожиданно выпархивает, пролетает десяток метров, садится на травинку и прячется на другой ее стороне. Как он вытянулся! Усики и передние ноги протянул кпереди и прикрыл ими большие черные глаза, быть может, для того, чтобы стать незаметным, крылья плотно прижал к телу и уподобился едва заметной палочке. Зайдем сбоку, чтобы получше рассмотреть. Но незнакомец, не меняя позы, ловко перебрался на противоположную сторону травинки и затаился.
Это — муравьиный лев. При столь безобидной внешности он получил такое название за свое детство. Из яичек, отложенных в почву этим насекомым, выходят личинки с цепкими ногами, коротким туловищем и подвижной, плоской, как лопатка, головой, вооруженной парой длинных кривых, как сабли, челюстей. Личинка роет в рыхлой почве аккуратную воронку и сидит на ее дне, закопавшись и выставив наружу только кончики челюстей. Добыча не замедляет появиться. Чаще всего это — случайно забредший в ловушку хищника муравей. Личинка мгновенно преображается, бросает своей головой-лопатой кучки песка в удирающего муравья, сбивает его вниз и жадно впивается.
Личинки быстро растут, превращаются в куколок, а потом из них выходят нежные и осторожные насекомые, не способные ни на какие охотничьи подвиги.
Взрослый муравьиный лев ничем не питается, и жизнь его коротка.
Глиняные домики
В укромном месте на склоне вблизи ручья нетрудно найти прикрепленные к камням комья глины. Это — гнезда изящнейшей осы — сцелифрона. У нее очень тонкая и длинная, как палочка, талия. Вначале оса из тщательно замешенной глины лепит аккуратную кубышку, потом складывает в нее парализованных жалом цветочных пауков. Пять-семь пауков — отличный запас для детки. Отложив на них яйцо, оса запечатывает жилище. Затем рядом с первой следует вторая, третья, иногда более десятка кубышек, слепленных вместе аккуратными рядками. Потом поверх кубышек заботливая мать наносит толстый слой глины.
Через две-три недели личинки съедают весь запас провизии, окукливаются, превращаются в ос. Но только на следующий год из кубышек выходят молодые осы. Некоторые из них не желают пробуждаться от долгого сна, продолжают спать всю весну, лето, осень, зиму и выбираются из своей темницы ровно на год с запозданием. Они — как страховой запас. Вдруг лето окажется неудачным, тяжелым и бескормным! Тогда род сцелифронов выручают засони. Ведь редко когда подряд два года бывают плохими.
Пустые гнезда ос — отличнейшие квартиры для множества самых разнообразных жителей. В них селятся паучки, делают гнезда пчелы шерстобиты, листогрызы, осмии, гнездятся осы блестянки, жуки кожееды и даже живет одна хищная гусеница бабочки. Все они доверяют домику осы: ведь он прикреплен так прочно, что сбить его можно только с большим усилием — не мокнет от дождя, его не печет солнце.