— Когда мастер видит падение ученика, то невольно начинает задумываться в правильности своего учения, — Палпатин снова повернулся ко мне лицом, изображая печаль. — Мне очень жаль, но командир Тано недоступна. Прямо сейчас она направляется на одну планету, чтобы исполнить своё предназначение. Она убьёт всех и фактически положит конец войне.
— Но как вам это удалось? — с плохо скрываемой злобой спросил я. — Асока далеко не глупая девушка. Вы не могли её обмануть!
— Любовь всех делает глупыми, генерал. Но я вижу исключительную иронию в истинной причине моего триумфа, ведь Асоку Тано, как и её мастера, преследуют страшные видения смерти любимого человека. Я всего лишь пообещал ей спасти вас от неминуемой гибели.
Признание Сидиуса стало для меня последней каплей. Я застыл, не в силах пошевелиться. Палпатину не просто повезло, он переиграл меня. Но почему Асока не сказала мне о видении моей смерти? А как я мог пропустить это? Почему не доглядел, не понял, что с ней что-то не так? Ведь были же сигналы, даже Энакин говорил мне о странном поведении своей ученицы. А она на все вопросы отвечала, что всё хорошо.
— Куда она отправилась? — спрашиваю я, и в голосе моём слышно, что я готов пойти на всё, чтобы предотвратить переход любимой на тёмную сторону. Мой разум словно отключился, ведь ответ для меня был слишком очевиден.
— Мустафар, — медленно протянул канцлер и тут же добавил. — Я говорю вам это не потому, что хочу помочь, не подумайте. Просто что бы вы сейчас не сделали, генерал Гилан, итог будет один: она падёт, а вы умрёте. Я бы не спешил на вашем месте. Почему-то мне кажется, что Асока сама вас найдёт.
Закончив фразу, политик рассмеялся и это стало для меня, пожалуй, самым обескураживающим. Видимо, я до сих пор не знаю всего. Я готов был сорваться с места, взять первый попавшийся звездолёт и покинуть Корусант, но что-то меня остановило. Этим что-то стало сомнение. Я больше не был уверен в безупречности своего плана. А вдруг что-то пойдёт не так? Я должен остаться и схватить Палпатина вместе с остальными магистрами. Сердце разрывалось от одной мысли о таком исходе, но порой приходиться жертвовать всем ради всеобщего блага.
— Почему же вы всё ещё здесь? — удивлённо спросил канцлер. Он издевался надо мной, вынуждая напасть, тем самым совершив ошибку, результатом которой станет моя смерть. — Возможно, что прямо сейчас ваша любимая Асока предаёт свой Орден. Так почему вы не спешите спасти её? Может быть вы боитесь не успеть? Ведь в таком случае вам придётся обезоружить её и передать суду.
— Вы — монстр, владыка. Я должен вас остановить.
— Каким это образом? — надменно произнёс Палпатин. — Вы ничего не сможете мне сделать.
Но ответить я не успел, потому что в следующую секунду ощутил как чья-то рука легла на моё плечо, заставив вздрогнуть. Я повернул голову и встретился взглядом с Энакином. В его глазах читалась та самая решимость, которой мне сейчас не хватало. Джедай посмотрел на меня холодным взглядом, и от моей мимолётной радости почему-то вдруг ничего не осталось.
— Энакин, мальчик мой, вижу ты принял моё предложение? — усмехнулся Палпатин, а я почувствовал как кожаная перчатка Скайуокера сжимает рукоять его меча. Возможно ли, что Сидиус всё же убедил его? От ответа Избранного теперь зависела не только судьба Республики, но и моя жизнь. Но джедай не спешил отвечать канцлеру, вместо этого обратившись ко мне.
— С меня достаточно, Сэм. Я больше не могу этого выносить, — я нервно сглотнул. — Выносить лживых речей Палпатина, — от сердца тут же отлегло. Хоть одной проблемой меньше. — Я слышал достаточно. Лети на Мустафар, а мы разберёмся с ним, — Энакин подмигнул мне.
— Мы? — спросил я.
Но Скайуокер лишь хмыкнул и убрал руку с моего плеча. Тут же сзади себя я услышал знакомый, никогда не предвещающий ничего хорошего, но сейчас такой нужный голос:
— Именем Галактического Сената Республики. Вы арестованы, канцлер! — магистр Винду активировал меч, а следом за ним также поступили ещё трое членов Совета. Последним это сделал Скайуокер.
— Иди, Сэм. Ты должен успеть, — обеспокоено произнёс Избранный.
Оставаться в кабинете канцлера мне больше не было смысла. Позабыв обо всём, я стремглав бросился к выходу, напоследок задержав взгляд на лице Сидиуса, которое выражало лишь одну эмоцию — отчаяние. Оказавшись на спидере, я что есть мочи рванул в космопорт. Моя родная 44-ая дивизия как раз готовилась там к отправке в помощь магистру Мунди на Майгито.