Когда до Васильева наконец дошло, он подал на развод. Он ведь ей не изменял, но просто невозможно делать ЭТО с человеком, который тебя постоянно старается уколоть или вывести из себя своим вечным недовольством. А Вера распустила сплетню, что он недееспособен как мужчина. Николай тогда здорово обиделся, не стал никого переубеждать, что-то объяснять, просто ушел. И все.
Они развелись полгода назад, а привычка задерживаться осталась. Не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Но сегодня он вышел раньше, чем обычно. Как будто что-то гнало его.
Еще из дверей увидел, как Маргарита удрученно стоит рядом со своим авто, а около нее суетится этот старикан, Коротков. У Васильева почему-то аж кровь вскипела, так вдруг ему стало неприятно видеть хлопочущего дедушку рядом с ней. Он быстро подошел, спросил:
- Маргарита Павловна, что-то случилось?
Рита взглянула на него исподлобья и тихо проговорила:
- Ничего особенного Николай Маркович, не стоит беспокоиться.
Как это не стоит? Она что, его игнорирует? А дед продолжал что-то лопотать и даже взял ее под руку. Вот это было последней каплей.
- Маргарита Павловна, - голос Васильева был строгим, и не давал возможности увильнуть от ответа, - Что у вас случилось? Отвечайте.
Взгляд у Костиной вдовы сделался испуганный, губы затряслись, она пробормотала дрожащим голосом:
- Не могу понять, что с машиной, мотор не заводится... - и сразу опустила глаза.
- Риточка, давайте я вас подвезу, - все твердил старый перечник.
- Она поедет со мной, - Николай произнес это раздельно, глядя Короткову в глаза.
Он даже не успел подумать, как эти слова слетели с языка, просто досадного старикана надо было раз и навсегда поставить на место.
Сергей Иваныч так и застыл с открытым ртом, и как будто даже уменьшился в размере. А Николай обратился к Маргарите серьезным начальственным тоном, не терпящим возражений:
- Маргарита Павловна, я довезу вас, а машину вашу отгонят в сервисный центр. И пока она будет в ремонте, будете пользоваться этим авто.
- Но мне... - женщина вздрогнула и сжала руки.
- Что? Неудобно?
Рита кивнула, однако взглянуть на него так и не осмелилась.
- Глупости. Это меньшее, что я могу сделать из уважения к Косте.
Тут Рита вскинула на него глаза и прошептала:
- Хорошо.
- Хорошо, садитесь в машину, я вас довезу.
Николай Маркович был так решителен, невозможно было ему не подчиниться, тем более, что ей хотелось подчиняться, до дрожи, до мурашек. Он открыл ей дверь, и Рита села в его машину, понимая, что только что захлопнула дверцу собственной клетки. Теперь она никогда не сможет ему противиться, теперь она его.
Если ему угодно будет захотеть. А будет ли ему угодно...
Про Сергея Ивановича Короткова и он, и она забыли. А между тем он видел все и слышал, и проводил их отъезжающий автомобиль странным взглядом. Какое-то злобное удовлетворение таилось в его глазах.
Машина ехала по пробкам, время тянулось, словно густой клей. От напряжения воздух между ними чуть не искрил, молчание повисло тяжелое и какое-то осязаемое. Рита умирала от странной смеси страха, что он догадается о ее чувствах, желания и неуверенности. Ей казалось, узнай Николай Маркович о том, что с ней творится, он станет ее презирать. А он умирал от желания смять ее прямо в машине.
Наконец добрались. Автомобиль остановился перед подъездом, Рита быстро, не глядя ему в лицо, поблагодарила и хотела выскользнуть из машины. То, что он сделал, случилось само собой, возможно даже против его воли. Он мгновенно схватил ее за руку, женщина испуганно взглянула сначала на свою руку, а потом на него, не в силах вымолвить ни слова.
Николай ничего не мог с собой поделать, сейчас говорил и действовал уже не он, нет, это был кто-то темный и неуправляемый внутри него. Когда он увидел ее дрожащие губы, испуганные глаза на бледном лице, будто переключатель в нем сработал.
- Я провожу.
Голос был низким, интонации резкие, он внушал взглядом, что противиться нельзя, Рита должна выполнить, то, что он ей скажет. Разве она могла противиться? Бороться против себя она еще могла, но против него...
- Хорошо, - прошептала Рита.
Он был властен, он был ее господин.
Честно говоря, Николай собирался проводить ее до двери, но за то время, пока они вдвоем ехали в лифте, все его попытки вести себя цивилизованно куда-то испарились, и темное внутри него взяло свое. Рита все это время так и не решилась посмотреть ему в лицо, что само по себе его бесило, а ее склоненная шея наводила его на самые 'людоедские' и развратные мысли. Ему хотелось творить с ней немыслимые вещи.