— Как тебе? — улыбался парень, глядя на меня.
— Ничего так, пить можно, — я усмехнулась, делая еще пару глотков.
Здесь я тоже успела напиться, хотя сидели мы недолго, ибо мозг уже явно собирался отключаться, намекая, что я на ногах с самого утра и пора бы уже отдыхать, а не бухать тут всю ночь.
— Паш, а где мне можно лечь спать? — вяло проговорила я заплетающимся языком.
— Сейчас все уже пойдем, покажем, — потянувшись сказал Кирилл и тут же прикрыл рот, зевая.
Я встала, слегка пошатнулась, но устояла на ногах. Надеюсь завтра не будет совсем плохо…
Паша поднялся со своего места и принялся стаскивать посуду в раковину. Слава не поленился ему помочь. А вот Соболев махнул на них рукой и двинулся наверх, зазывая меня, чтобы показать мне спальное место. Я помялась, думая о том, что надо было бы помочь мальчишкам, но потом мой мозг мягко напомнил мне, что я только мешаться в таком состоянии буду. Я все же двинулась за Кириллом. Поднявшись по лестнице, я встала в небольшом коридорчике, думая, куда теперь идти.
— Вот, туда иди спать, — рука парня легла мне на плечо, и он толкнул ближайшую ко мне дверь, которая открыла взору лишь темное пространство из-за отсутствия света.
— А… Спасибо, — я кивнула. — Спокойной ночи, — ноги уже сами меня несли к месту моего ночлега. Кажется Кирилл отправил мне взаимные пожелания, но мои уши уже не слушали.
Я закрыла дверь и на секунду включила свет, чтобы понять, где находится спальное место. Я не особо разглядывала комнату, но тут же перед собой увидела огромную двуспальную кровать, которая так и манила к себе своей воздушностью. Я сразу погасила света и на ощупь дошла до кровати. Забралась под прохладное одеяло и приложила горячую от алкоголя щеку к подушке.
Я уже начала проваливаться в долгожданный сон от приятной истомы, прошедшей по всему моему телу. Я чувствовала, как постепенно расслабляются мои мышцы и я уже чуяла Царство Морфея. Но тут алкоголь резко ударил по моему мочевому пузырю, намекая, что надо бы сбегать в туалет. А мозг отчетливо сообщал мне, что до утра это не подождет и он не собирается со мной церемониться.
Я села в кровати, оглядела комнату, в которой уже прилично видела очертание мебели, потому что глаза привыкли к тьме. Высунув ноги из-под одеяла, я ступила на пушистый коврик, с которого шагнула на пол и направилась к двери. Открыв ее, я обнаружила, что везде уже темно и, похоже, парни все легли спать. На ощупь я пошла по коридору и увидела ночник, который горел возле какой-то двери. Я отворила ее и поняла, что это туалет, потому что нигде не было окна, которое во тьме было бы видно. Нащупав выключатель, я осветила помещение, которое действительно оказалось туалетом.
Вытерев руки, я вышла из комнаты, выключила свет и направилась обратно в спальню. На этот раз я снова шла на ощупь, потому что свет в туалете был очень ярким, после него я вновь перестала нормально ориентироваться в небольшом пространстве длинного коридора. Наконец я во что-то уперлась и не сразу поняла, что это «что-то» на самом деле «кто-то». Мы оба отпрыгнули, причем «кто-то» издал тихое шипящее «блять».
— Извини, — вырвалось у меня, потому что я посчитала виноватой в этой ситуации себя.
— Антипенко, чего тебе не спится-то? Вот зачем шляться ночью по коридору? — яростно шептал мой собеседник, а по манере говорить я поняла, что это был Слава.
— А ты-то чего шляешься? — напала я в ответ, вглядываясь в темный силуэт.
— Не твое дело, вали отсюда, — яростно продолжал шептать парень, пытаясь обойти меня. Ну как пытаясь?
Он отпихнул меня в сторону, а я не устояла и ударилась головой об стенку, отчего сама невольно матюкнулась. В темноте я еще и в ногах своих запуталась, рухнув на пол, отчетливо издав громкий стук.
— Антипенко, ты чего какая громкая? — шепотом рявкнул на меня Антоненко, пытаясь определить мое местонахождение, потому что рядом еще стояло что-то вроде пуфика.
— Может потому что один имбицил меня в стенку толкнул?! — тихо начала вскипать я.
— О, правда? Просто кто-то весь коридор перегородил! — продолжал возмущаться на меня парень, пока я пыталась подняться с пола. И я поднялась.
— Весь вечер молчал, не трогал, а тут вдруг вылез из какой-то дыры весь злой и угрюмый! Какой таракан тебя укусил, мать твою? — не выдержала я.
— А какого хрена ты приперлась к Паше? — вдруг резко выпалил парень.
— Я объяснила! — тут же защитилась я.
— Почему он, а не я?! — я опешила и не смогла ничего ответить.
Кажется Слава тоже опешил от своих слов, потому что он молчал и провел рукой по волосам, как я могла судить в темноте. Я чувствовала себя слепой, потому что не видела его выражения лица, я лишь слышала равномерное дыхание. Его и свое. В этой кромешной тьме мне казалось, что все сужалось лишь до нас двоих.
— Забей, — тишину нарушил Антоненко и развернулся ко мне спиной, пытаясь удалиться. И удалился бы…
— Нет, — я не успела осознать, как моя рука нашла его руку во тьме и крепко сжала за запястье. Понимала ли я, что вообще творила тогда? Вряд ли. Я была пьяна. И он был пьян. Два пьяных дурака встретились во тьме. Мы не видели лиц друг друга и могли ориентироваться только на слова, звуки, тон. Это казалось какой-то очень долгой игрой. Очень странной игрой, в которую мы сейчас играли.
— Отпусти, — он не поворачивался ко мне, а я не отпускала.
— У меня не было твоего номера. Я бы… позвонила, — совсем уж тихо вымолвила я и тут же прикусила губу. Что я несу? Вот что? Я? Позвонить ему? Что за бред?
Я не успела ничего понять, лишь сжато пискнула, когда парень прижал меня своим телом к стене, опустив руки по обе стороны от моей головы. Не поднимала взгляд, но этого и не надо было. Он наклонился, приближаясь своим лицом к моему. Я вглядывалась во тьму, в его лицо. Я видела очертания, я видела блеск в его глазах. Я не могла оторвать от него свой взгляд, отвернуть голову, попытаться вырваться. Я лишь наблюдала за его медленными движениями, которые, кажется, длились вечно, словно в замедленной съемке. Он был будто хищником, который приближается к своей жертве. Черт… мне нравится быть этой жертвой. Наконец его губы нашли мои. Наверное это был алкоголь… Он так повлиял… Но я ответила, ответила на его поцелуй, приоткрыла губы, давая ему больше воли. Губы горели, от его ласк я таяла и подставлялась под этот поцелуй еще больше. Под своими ладонями я ощущала мягкие волосы, которые я сжимала на его затылке. Мне хотелось погрузиться в эти ощущения с головой, чувствовать его поцелуй еще больше. Он ласкал меня так, что я уже не могла стоять, но он понял. Понял и поднял меня, заставив закинуть ноги ему на бедра, лишь на секунду оторвавшись от моих губ, он поцеловал меня в нижнюю челюсть, а затем вновь вернулся к губам, лаская их, на секунду кусая и оттягивая нижнюю на себя, а затем снова начинал ласкать.
Его руки бесцеремонно забрались под мою майку, скользя по талии, затем вновь опускаясь на мои бедра. В какой-то момент я отчетливо почувствовала его руки на внутренней стороне бедра, и в этот момент низ живота сладко заныл, а мне хотелось и дальше таять в его объятиях. Я не хотела останавливаться. Он поцеловал меня в шею, долго, страстно, заставляя меня рвано выдыхать и покрываться мурашками. Поддавшись неведомому мне желанию, я наклонилась к нему и куснула его за кончик уха, а затем поцелуями спустилась к шее, которую я целовала робко, мелко и быстро; но потом поняла, что от него у меня останется больше пятен, я стала целовать его жадно, долго и так, чтобы утром я могла это видеть. Я было застонала, но меня тут же заткнули поцелуем, когда его ладонь забралась мне под майку и сжала мою грудь.