Набрал. Гудки шли, но никто не отвечал. Снова набрал – и опять без ответа.
– Да что же это такое?!
Тут только он сообразил, что Елена Эдуардовна не просто молчит, а молчит как-то уж слишком напряжённо. И при этом шумно и часто дышит.
«Она боится! – догадался он. – Боится жутко, панически».
Обвёл бледным лучом кабину. Нашёл её. Она вжалась в самый угол. Лицо белое и каменное, в глазах – неконтролируемый ужас, только грудь тяжело вздымается.
– Э-э, – только и смог выдавить. Затем шагнул к ней. – Ну же, не бойтесь. Подумаешь беда. Лифт скоро заработает.
Она не реагировала, только дышала всё чаще и громче.
«Неужто у неё боязнь замкнутого пространства?», – мелькнула догадка.
Что делать в таких случаях, он имел очень слабое представление, но где-то когда-то слышал, что человека, охваченного паникой, следует покрепче обнять. Это он и сделал – прижал к себе, зашептал:
– Ну всё, всё… я с тобой, всё будет хорошо, – одной рукой он зарылся в её волосы, перебирал пряди, пропускал сквозь пальцы, гладил, слушая, как постепенно успокаивается её дыхание.
– Я просто перенервничала, – наконец сдавленно прошептала она, даже не пытаясь выскользнуть из его объятий. Наоборот, уткнулась лбом в его плечо.
– Бывает, со всеми бывает, – ответил он ей в макушку и… неожиданно для самого себя поцеловал.
Она это почувствовала и как будто замерла в его объятьях, которые ещё несколько секунд назад казались абсолютно невинными и естественными. Теперь же он думал лишь о том, что прижимает к себе женщину. Женщину, которую давно и страстно желает.
Кровь тотчас ударила в голову мощно, горячо, затмила разум. Объятья его неосознанно стали крепче, жарче. И даже в тот момент он, возможно, ещё смог бы сдержаться, но она вдруг отозвалась на его порыв: выдохнув, потянулась, плавно выгнулась, подняла к нему лицо. Вожделенные губы оказались нестерпимо близко, и его накрыло так, что ни единой мысли в голове не осталось. Последние остатки разума затопило необузданное желание. Андрей чуть склонил голову и жадно впился в её губы.
Глава 25
Вскоре в ожившей кабине вспыхнул свет. Покачнувшись, она медленно поплыла вверх.
Елена тоже вздрогнула. Оторваться от неё стоило ему воистину титанических усилий. Он привалился к холодной металлической стене спиной, рядом с ней, плечом к плечу, и смежил веки, спасаясь от слепящего света и от эмоций, которые, казалось, сейчас попросту разорвут нутро. Грудь мощно вздымалась, так и ходила ходуном. Сердце исступлённо молотило. В паху сводило от болезненно-острого возбуждения.
Она тоже никак не могла успокоиться и так же шумно дышала. Андрей нащупал её руку, сцепил пальцы. Она вырываться не стала, наоборот ответила еле уловимым пожатием. Но этого знака было достаточно, чтобы понять – она готова пойти дальше, пойти с ним…
Происходящее казалось таким немыслимым, что даже верилось с трудом в его реальность. Она, такая холодная, надменная и недосягаемая, только что с пылом отвечала на его поцелуи!
Мелькнула мысль: может, перебрала с вином, а завтра обо всём горько пожалеет?
Ну и плевать, отогнал он слабые попытки разума включиться. У него есть сегодня. Что будет завтра – он не знает, так что к чему гадать. Зато знает одно – он желал эту женщину почти с первого взгляда, почти год. Желал и ненавидел. Теперь уже ненависти в сердце не осталось, зато желание сжигает его изнутри и буквально сводит с ума.
Лифт остановился на его этаже. Андрей скосил на неё глаза.
– Я провожу?
Она кивнула, и он крепче сжал её пальцы. Не удержался – поцеловал в висок, ощутил под тонкой кожей пульс. Порывистый вздох выдал нетерпение.
Оба понимали, что «провожу» – это лишь предлог, иносказание, своеобразная дань правилам приличия, что на самом деле он спрашивал её о другом и ответила она согласием.
Несколько секунд спустя лифт выпустил их на двадцатом этаже.
Стоя перед дверью сьюта, Елена искала в крохотной сумочке ключ-карту. Обычно размеренные и изящные сейчас её движения были резковаты и хаотичны. А он… он и вовсе больше сдерживаться не мог. Воля иссякла, обрушилась, словно песочный замок под напором набежавшей волны. Прильнул к ней сзади, одной рукой обхватил её живот, прижал к себе, к разгорячённой плоти, рвущейся наружу. Вторая рука беззастенчиво скользнула вверх, нашла упругую грудь.
Елена замерла, откинула голову назад, легла затылком на его плечо, открыв длинную шею, и он тут же приник губами к нежной коже. Уловил дрожь, и собственное тело тотчас отозвалось тяжёлой пульсацией в паху. Невозможно терпеть!