Но, странное дело, нет в нем ничего от того, что принято называть «все в прошлом». Наоборот, бодро, легко шагает он по земле, подставляя лицо недоброму осеннему ветру.
Вот к нему подходит какой-то очень уж невзрачный — совсем без особых примет — человек, передает что-то и тут же исчезает. Кто знает, что он передал? Наряд на установку трансформатора или ремонт линии? А может быть, очередное послание Ильича? Ведь главная линия от сего «монтера» тянется теперь за рубеж — к центру партии.
Он поправляет сумку, прибавляет шаг, задиристо, как бы переспоривая кого-то, мотнув головой:
«С самого начала, говоришь, начинать? Пусть! Ветер, говоришь, валит с ног, стужа одолевает? Не впервой. Пусть ветер! Пусть стужа! Пусть, черт побери! Смелость, смелость и еще раз смелость!»
Быстро выдвигается он на службе в солидном «Обществе электрического освещения 1886 г.» — в этой своеобразной немецкой концессии, где к русскому специалисту в лучшем случае отношение снисходительно-недоверчивое. Сначала его переводят в ординарные инженеры, потом доверяют руководство энергоснабжением всего Васильевского острова. Затем — перевод в Москву: за три года — от монтера до заведующего кабельной сетью огромного города. Вот так.
Словом, все повторяется, как когда-то в Сибири, на железной дороге: невольное внимание начальства к талантливому работнику — продвижение по служебной лестнице. И по-прежнему жизнь течет как бы в двух измерениях. Не успевает перебраться на новое место, а в департамент полиции уже летит сообщение от начальника Московского жандармского управления:
«23 июля сего года в г. Москве в квартире инженера-технолога Глеба Максимилиановича Кржижановского состоялось особо законспирированное собрание московских представителей верхов партии...»
Да, как обычно, информация точнейшая, но, к счастью, не исчерпывающая. Ведь в квартире поименованного инженера-технолога не только собираются верхи, но с подпольщиками России встречаются партийцы, пробравшиеся из-за границы, от Старика. Здесь при самом деятельном участии Зинаиды Павловны, в совершенстве владеющей мастерством художественной имитации почерков и подписей, «оформляют» нужные паспорта. В уютной скромной квартире — кипы революционных книг и брошюр. Сюда обращаются те, кому в эту трудную глухую пору удается бежать из тюрьмы и ссылки, — приходят за помощью и находят ее.
Десятки революционеров работают об руку с Глебом Максимилиановичем в кабельных сетях Питера и Москвы — в трансформаторных будках хранятся деньги и документы: ведь вход туда смертельно опасен и категорически запрещен посторонним... Но и это еще не все. По-прежнему Кржижановский — не последний добытчик средств для партии. Он участвует в издании большевистского легального журнала «Мысль». А многим товарищам помогает тем, что просто «берет к себе на службу».
Дело здесь не обходится без недоразумений, порой досадных, как, например, в случае с рабочим Дунаевым. Уж сколько объясняли ему, как втолковывали, что будущий начальник — не начальник, что он наш, свой и надо вести себя тихо. А Дунаев взял и устроил забастовку.
— Что же ты делаешь?! — вызвал его взбешенный Глеб Максимилианович. — Разве не предупреждали тебя?
— Знаю. Предупреждали. Все равно. Не могу. Душить вас, проклятых буржуев, надо!
Вот и поди столкуйся...
Но это, понятно, курьез. А вообще московские кабельщики понемногу становятся передовым отрядом большевиков, и за них не придется краснеть в Октябре.
Вскоре московский директор «Общества электрического освещения...» Роберт Эдуардович Классон затевает сооружение первой в России районной станции на торфе, неподалеку от Богородска, — той самой, что будет названа «Электропередачей».
Коммерческим директором становится Глеб Максимилианович Кржижановский. Начальником строительства приглашен сравнительно молодой, но уже опытный и очень властный инженер Александр Васильевич Винтер. Всей бухгалтерией и канцелярией верховодит Иван Иванович Радченко — старый революционер, знакомый Глебу Максимилиановичу по партийным делам.
Понятно, и в монтеры и в рабочие коммерческий директор старается набрать побольше «своих», нужных не только строительству людей, среди которых, между прочим, оказывается и большевик Аллилуев.
В общем, так же как и сооружение кабельной сети, строительство «Электропередачи» превращается в надежное «гнездо революционеров». Недаром однажды, неожиданно придя на деловое совещание своих служащих, глава «Общества электрического освещения...» господин Буссэ был не слишком приятно удивлен и улыбнулся весьма многозначительно: