— Так же, как вы, Вера Вячеславовна!
— Я на три года раньше и по другой специальности. Да не обо мне речь. Валентина Михайловна — одна из первых десяти женщин, ставших у нас, в России, инженерами-электриками.
— Да-а? — Заинтересовался Кржижановский. — Кто же вас учил?
— Шателен, Миткевич, Вологдин, Байков...
— Ого!
— ...Розинг... Знаете?
— Ну как же! Тот, что еще в седьмом году запатентовал прием изображения на расстояние с помощью электронно-лучевой трубки — электрическую телескопию, или дальновидение, как теперь называют?
— Да, он.
— Трудненько вам, должно быть, приходилось?
— Не говорите! Почти все вокруг — и знакомые и родные — считали меня авантюристкой, были шокированы, называли сумасшедшей. Еду как-то из Питера домой на каникулы, естественно, в вагоне разговоры с попутчиками, расспросы — кто да что? Как узнали — тут же ахи, охи... В следующий раз пришлось медичкой отрекомендоваться.
— Ну, а теперь-то как? Не жалеете?
— Что вы, Глеб Максимилианович?! Это счастье — такая работа! Каналы проектируем, гидростанции... Хлопок будет! Сады вместо пустыни!..
«Какие замечательные люди идут работать к нам! — радовался Глеб Максимилианович, возвращаясь в Садовники. — В сущности, каждый человек замечателен, только до поры не открыт тобой... Надо — надо! — открывать людей для себя и для других вот так же, как Вера Вячеславовна открыла мне эту женщину. А сама-то она, Вера Вячеславовна Александрова-Заорская!.. Великолепно закончила экономический факультет, работала в Туркестане с Александровым. Верхом на лошади объездила Тянь-Шань, истоки Нарына, Иссык-Куль, исследовала возможность создания водохранилища на Сырдарье, мечтает об орошении и развитии края. Ведь они же — и муж и жена Александровы — просто влюблены в те места, в горы, в озера. Вместе составили весьма и весьма солидный том «Промышленные заведения Туркестанского края», который теперь ох как пригодится нам... Вера Вячеславовна успешно работает в нашей Туркестанской группе, а еще она — хозяйка в доме... а еще — мать... Надо — надо! — подходить к каждому человеку, как к нераскрытому гению. Только так! И чем больше людей откроешь, тем значительнее, крупнее ты сам, тем удачнее твоя собственная жизнь. Позвольте! Позвольте! А-лек-сан-дров... Вот в ком вопрос. «Быть или не быть?» Не агитацией, не уговорами призывать к вдохновению ученых коллег... Делом их зажигать! Ускорить доклад Александрова! Во что бы то ни стало! Поторопить. Растрясти его. Растормошить. Сколько можно откладывать? Время не терпит. Гм... Время никогда не терпит, а теперь в особенности».
И вот наконец наступает поистине исторический день — третье апреля.
Вообще, день как день. Так же матерятся ломовики в Кривоколенном переулке. Так же неистово лупит в окна весеннее солнце, обнадеживая, ободряя людей, изнемогших в ожидании тепла. По-прежнему голодно, неспокойно и в столице и за ее пределами. Западный фронт — упорные бои под Речицей. Юго-Западный — бои с переменным успехом. Кавказский — ничего существенного под Новороссийском, противник обстреливает Петровск с моря. Туркестанский — отбито несколько селений. Восточный — все части белых эвакуированы из форта на полуострове Мангышлак...
В этот день приглашенный Глебом Максимилиановичем профессор Александров выступает на заседании Комиссии с докладом «О программе экономического развития Юга России». Как будто бы ничего особенного, довольно скучное название. Почему же этот день, это событие войдут в жизнь Глеба Максимилиановича — да и не только в его жизнь — большим, настоящим праздником?
С Александровым Кржижановский познакомился по работе в Комитете государственных сооружений два года назад, когда Иван Гаврилович приехал из Петрограда и возглавил отдел проектов Водного управления.
Этот худощавый, но плотный сорокапятилетний атлет, казалось, был соткан из мышц и порывов. Громадные усы почти заслоняли «зеркало души». Сразу обращало на себя внимание благородство и интеллектуальное изящество этого человека. Одновременно в разговоре с ним открывалась разносторонняя его одаренность, а после двух-трех встреч уже привлекала размашистость замыслов, дерзкая энергичность и яркость мечтаний. Словом, ты убеждался, что перед тобой одна из тех цельных и широких русских натур, в которых так счастливо сочетаются, дополняют друг друга чувства и разум.