«Стеногрыз» — это перфоратор, который выпускает инструментальная компания Milwaukee. В обычном строительном магазинчике, где продаются перфораторы этой же фирмы для домашнего использования, вы его не найдете – слишком уж он могуч и дорог для простого домохозяина. Он и сделан‑то по–другому, не в виде привычного пистолета, а в виде сурового металлического куба, с одной стороны которого торчит ручка, а с другой – зажимной патрон. Внутри куба затаился мотор ужасающей мощи. Если вы не исполинской силы богатырь, то для работы с этим орудием, вам потребуется обе руки — одной хватаетесь за ручку и нажимаете на курок, другой — удерживаете перфоратор, чтобы его не закрутило. Для этого слева или справа от куба (в зависимости от того, левша вы или правша) привинчивается вторая ручка. И ручка эта не гладкая, эргономичная вещица, украшающая дешевые домашние перфораторы. Это тридцатисантиметровый кусок обычной оцинкованной трубы с резьбой на одном конце и резиновой рукоятью на другом. Если вы ее потеряете, ничего страшного — в любом магазине сантехники вам найдут подходящую трубу на замену.
В 80–е годы я занимался строительством. Одним прекрасным днем какой‑то работяга забрался по лестнице на второй этаж дома, который мы возводили и, вооружившись «Стеногрызом», решил просверлить отверстие в наружной стене. А сверло взяло и по необъяснимой причине заклинило. Несмотря на это, «Стеногрыз», живущий своей и только своей жизнью, продолжал упорно вгрызаться в стену. Рабочего затрясло, как в лихорадке, он потерял равновесие, лестница под ним зашаталась и упала. По счастью, он вцепился в рукоять «Стеногрыза» мертвой хваткой и, повиснув в воздухе и болтая ногами, начал истошно орать, призывая на помощь. Его услышали и приставили лестницу обратно.
Я сам пользовался «Стеногрызом», сверля отверстия в стенах. Отверстия он клепал, словно орехи щелкал. Однажды мне пришлось пробивать огромные дыры (около пятнадцати сантиметров в диаметре) в старом доме, в потолке дранка‑под–штукатурку. Я отложил в сторону бур, поднялся на второй этаж, добрался до новеньких, только что установленных балок перекрытия и начал продираться к потолку первого этажа. Там, где моя простенькая домашняя дрель верещала от ужаса, крутясь, как бешеная, и застревая где ни попадя, «Стеногрыз» вращался методично и спокойно, словно планета по орбите. Когда сверло‑таки увязло в стене, он забился в конвульсиях, как сумасшедший, и чуть не вырвался. В попытках его усмирить я разбил в кровь руки. Разбил довольно сильно, ходил потом с кровоточащими ранами, окаймленными фиолетовыми, почти черными синяками. А еще он погнул бур. Но тут все более–менее обошлось, бур остался пригоден к дальнейшей работе. Пара–тройка таких приключений, и всякий раз, когда мне приходится снова браться за «Стеногрыз», сердце моё сжимается от панического страха.
Но «Стеногрыза» я никогда ни в чём не винил, винил я только себя. «Стеногрыз» опасен, так как тупо, не раздумывая, выполняет всё, что ему приказывают. Его не испугать задачами, которые заводят в тупик дешевенькие дрели, он вообще без тормозов — никаких сдерживающих его неистовую энергию защитных механизмов и предохранительных блоков, которыми заботливые и ответственные производители оснащают продукцию для домохозяев. Опасность представляет не перфоратор, а его владелец, который, не задумываясь о последствиях, беспечно отдаёт неразумные команды.
«Прирученные» домашние инструменты тоже опасны, но совсем по другим причинам – никогда не угадаешь, какое задание окажется им «не по зубам», и в каком месте они сломаются. И предсказать, каким образом они поведут себя во внештатной ситуации – невозможно. А обладающий колоссальной силищей «Стеногрыз», словно джин из восточных сказок, молниеносно и слово в слово исполняет желание повелителя, зачастую сея при этом хаос и разрушения.
Когда у меня ещё не было опыта работы со «Стеногрызом», я частенько захаживал в строительные магазины и придирчиво рассматривал полки с перфораторами и дрелями. С презрением проходил я мимо маленьких дешевеньких моделек и восхищенно застывал возле больших и дорогущих инструментов, уважительно взвешивая их в руках и мечтая, что, может быть, когда‑нибудь, я тоже смогу купить себе одну из этих дивных игрушек. Сейчас же плевать я на них хотел, не верю я, что они — настоящие. Побрякушки для больших мальчиков, цацки, специально изобретенные для того, чтобы потрафить призрачным мечтам мужчин–белоручек, полагающих, что за свои деньги они приобретают нечто действительно стОящее. Эти тщательно продуманные дизайнерами и оттестированные на фокус–группах пластиковые футляры, распространяющие вокруг ауру могущественности и несокрушимости, кажутся мне теперь дешевыми и жалкими, мне стыдно, что когда‑то и я покупался на их мишурный и фальшивый блеск.