Паника вгрызлась в сердце. Азария закричал, завопил, разбивая руки в кровь о доски, – но его не слышали. Комья земли с влажным стуком плюхались о гроб.
* * *
Память окончательно возвращалась с последними частицами кислорода.
Вся родня Азарии обитала вдали от цивилизации, в оторванной от мира деревне, жители которой из поколения в поколение страдали врожденной глухотой. Он с трудом вспомнил название недуга, с детства пугавшее своим чужеродным звучанием – синдром Ваарденбурга. Врачи, изредка приезжавшие в деревню, говорили, что все дело в близкородственных браках, в испорченной наследственности.
Плохая кровь.
Но Азария родился другим: он мог слышать. Вопреки всем законам биологии и генетики, вопреки всем планам Господа – он мог слышать, и это было чудо. Чудо, ставшее злой насмешкой судьбы.
В начале была тишина: никто не слышал крика Азарии, когда он появился на свет.
И теперь никто его не услышит, когда он умрет.