Напарница потянулась, расправляя затекшие руки:
– Как думаешь, что будет? Мировая война?
– Не думаю, скорее куча мелких конфликтов.
– У меня мама в Москве осталась. Главное, чтобы ядерной бойни не случилось.
– Постараюсь не допустить. Но жизнь на Земле здорово изменится.
– А сын Софии будет решать, в нужную ли сторону произошли перемены.
– Тебя это злит?
– Нет.
Около Тулузы остановились размяться. Вадим бродил вокруг машины. Ольга отошла к тёмной завесе сосен. Там было совсем мрачно. Под раскидистыми кронами свет луны совсем скис. Было зябко. Неожиданно поняла, что рядом кто-то есть. Острое чувство опасности сдавило горло.
– Не пугайся. Это я, – услышала хриплый голос Асмодея.
– Давно не виделись, – вяло ответила Ольга.
Ей не нравилась нежданная встреча. Она чувствовала, как демон подвинулся ближе. Если протянуть руку, то коснётся его шерсти.
– Почему ты её не убила? Мы же договорились.
Ольга разозлилась. Ну, ладно люди привыкли решать все вопросы убийством друг друга. Но уж небесные силы должны отличаться хотя бы в этом. Или не должны? Максим сейчас бы процитировал чёртову уйму отрывков из Библии, где Высшие Силы еще кровожаднее, чем люди. Странно как всё устроено. Может быть, апокалипсис надо проводить у них. Станут добрее, ну и мы подстроимся.
– Асмодей, посуди сам. Убивать собственного Бога – плохая идея. И обречённая на провал.
– Дура, ты же не знаешь, что решит Адам.
– Знаю. Скорее всего, будет генеральная перезагрузка. Вряд ли человечество поумнеет и воспользуется своим шансом. Так что всех грохнут. И нас и вас. И поделом.
– Дважды дура. Он же сожжёт всех, как сорную траву. Ввергнет в геенну огненную. И будет плач и скрежет зубовный.
– Ух ты, как страшно! – заявила Ольга. – Я уже описалась.
– Не понял? Шутишь?
– Какие шутки! Хочешь, понюхай мои штаны.
– Тебе жизнь совсем не мила?
– Похоже, что нет. Наверное, у меня появилось сердце. И оно болит. Знаешь, как щемит. Ведь это я убила Андрея. Как с этим жить?
– Вот это да. Не знал. Сочувствую. Но вряд ли после Конца Света ты встретишься с ним.
– Поживём – увидим. Слушай, Асмодей. Ты – хороший демон. Но я уже сутки не сплю, да и нервы ни к чёрту. Хочешь позлить меня, так лучше не надо.
– А что мне сказать моему начальству?
– Скажи, я больше не в деле.
Теперь рассердился демон. В темноте его глаза запылали красными углями.
– Ты не подумала, что мне достанется? Провалил миссию. Начальство по голове не погладит. И что ты такая храбрая? Может, убить тебя прямо сейчас? Отправишься прямиком к своему Андрею. Повинишься – может, простит, он привык, что женщины предают его.
– Не хитри. Андрей теперь с Лаурой. А я отправлюсь в ад, к твоему начальству. Но молчать не буду. Скажу, провалил ваш демон задание. Потому что добрый, как ангел.
Чувствовалось, что Асмодей обдумывал неожиданный поворот сюжета.
Ольга решила добить:
– Лично из вредности договорюсь с бароном, чтобы из всех кранов текла святая вода.
Огоньки в глазах собеседника погасли, да и голос сбился:
– Ну ты это… кончай. Не очень-то. Не усложняй это… как его… Не надо, одним словом.
Ольге стало жалко растерявшегося демона. Наверное, начальство у того и вправду не сахар.
– Дай я тебя обниму, Асмодеюшка. Прощай!
Она прижалась к его жёсткой шкуре. Глаза щипало. Сердце болело. Вот оно, бремя человеческое, сплошные страдания на пустом месте.
Асмодей аккуратно, чтобы не поломать хрупкое человеческое тело, обхватил её своими лапами и, кажется, даже погладил по спине:
– Видишь, Оля, как выходит. Работаешь, работаешь. А зачем? Кому это надо? Я ведь Бога никогда не видел. Может быть, Его и нет совсем. Для чего мы живём? Воюем, убиваем друг друга… И кто придумал всё это?
– Ступай уже, философ. А то у меня глаза совсем на мокром месте.
Ольга вернулась к Вадиму расстроенная. Ей было непривычно грустно. Совсем сбрендила. Демона пожалела. Себя жалеть надо.
Вновь фары гладили ночное шоссе.
Ольге казалось, что они едут не просто по шоссе, а несутся по огромному тоннелю мироздания невесомыми пылинками, и чья-то воля гонит их, как ветер сухие осенние листья. И нет возможности свернуть, как это сделал Максим. Или остановиться и умереть, подобно Андрею. И будет так, пока они не окончат свою неведомую миссию.
Голова кружилась от соприкосновения с чужой волей, мощной, холодной и равнодушной. Ни малейшего намёка на тепло, не говоря уж о любви.
В то же время она ощущала прилив силы и потоки живительной энергии, которые воспринимались ласковым касанием неведомого.