– Хотелось бы на Нью-Йорк посмотреть, какой он сейчас.
– Так приходите ко мне в гости сегодня, покажу вам свежие видеозаписи. Но поверьте, там и смотреть не на что. Деревня деревней…
Уже поздно вечером, после ухода Байсселя, Леонид с Матильдой снова просматривали видеозаписи, сделанные при полетах «Колумба» и «А-1». Детей хоть и с огромным трудом, но все же удалось уложить спать. Правда, клятвенно пообещав, что если не возникнет никаких форс-мажорных обстоятельств, то через два дня они все вместе совершат полет на «Колумбе». Разразившаяся буря восторга – это было слишком слабое утверждение. Матильда и сама была ошарашена известием о предстоящем полете, согласившись не раздумывая. И вот теперь они, уединившись в кабинете, еще раз смотрели видео, которому суждено войти в историю.
– Молодцы, ребята, постарались.
– Леонардо, а летать страшно?
– Не бойся, другие же летают. А дирижабли в плане безопасности полета гораздо лучше, чем самолеты.
– А как высоко на них подняться можно?
– На дирижаблях? Во время Первой мировой войны немецкие цеппелины поднимались до семи тысяч метров, но это исключение. Обычно меньше. Наверху воздух сильно разрежен, и дышать без кислородных масок очень трудно. А так стратостаты поднимались гораздо выше, но у них была герметичная гондола. Самолеты тоже высоко летают – военные до двадцати километров и выше, гражданские поменьше. Но они все полностью герметичны.
– Подумать только… И как же до всего этого дошли?
– Лень заставила.
– Лень?! Почему лень?!
– А ты разве этого не знала? Ведь лень – двигатель прогресса! И поскольку человек ленив по своей природе, вот он и начал придумывать разные вещи, облегчающие ему жизнь. Начал с каменного топора. Дошел до космических кораблей. Так что лень, дорогая моя, лежит в основе всех великих изобретений!
Два дня тянулись бесконечно долго для Матильды, Диего и Мигеля, но очень быстро пролетели для графа Байсселя, изо всех сил старавшегося не ударить лицом в грязь. И вот в назначенное время Леонид с женой и детьми, за исключением самого маленького Александра, стояли рано утром на аэродроме, с восхищением оглядывая огромный корпус «Колумба», паривший на небольшой высоте. Его связывала с землей только причальная мачта, вокруг которой сейчас суетилась аэродромная команда. Неожиданно рядом возник Байссель, четко по-военному доложив о готовности к полету. Леонид поздоровался и кивнул с улыбкой на своих спутников.
– А вот и наши пассажиры, граф. Если бы вы знали, какую осаду мне пришлось вынести за эти два дня!
– У нас все готово! Добро пожаловать на борт, дамы и господа!
Последние проверки, команда на расстыковку с причальной мачтой, и вот «Колумб» начинает медленное движение вверх. Двигатели запущены и работают на малых оборотах, удерживая воздушный корабль на месте, лишь компенсируя силу ветра. Земля становится все дальше и дальше, и вот уже за горным хребтом виден океан до самого горизонта. Вел цеппелин Игорь Самарин, ставший командующим Военно-воздушными силами Русской Америки. Головокружительная карьера для всего лишь четыре года назад оперативника, капитана ФСБ с позывным Самурай. Однако Самарин оказался на своем месте, сразу же взявшись за организацию ВВС. Решили не растаскивать в разные стороны авиацию и воздухоплавательные части, объединив их под одним общим командованием. Вот теперь Самарин и натаскивал лично будущих пилотов, поскольку таковых еще в природе не существовало.
Поднявшись на высоту в две тысячи метров, «Колумб» взял курс на юг и полетел над побережьем залива Париа в сторону материка. Самарин проверил показания приборов, и доложил.
– Заняли эшелон, Леонид Петрович. Курс сто восемьдесят, высота две тысячи, скорость пятьдесят шесть узлов. Горизонт чист.
– Командуйте, Игорь Александрович. Вы в авиационных делах лучше разбираетесь, а я тут просто пассажир…
Здесь же находился и Байссель, внимательно наблюдая за происходящим. Экипаж цеппелина справлялся сам, помощь конструктора не требовалась, но он считал своим долгом находиться в рубке во время полета. Диего и Мигель буквально прилипли к иллюминаторам, иногда обмениваясь восторженными возгласами вполголоса, но оба четко выполняли предполетный инструктаж – по рубке не бегать, не шуметь, руками ничего не трогать, а если что-то уж очень захочется спросить, то обращаться к сеньору Байсселю, не отвлекая экипаж. Леонид с Матильдой стояли чуть в стороне, тоже всматриваясь в великолепную панораму, открывшуюся с высоты птичьего полета. Далеко позади остался Форт Росс с рейдом, полным кораблей, и гора Арипо – самая высокая точка Тринидада. Слева темнел горный хребет, пересекающий остров с севера на юг, внизу раскинулся зеленый ковер джунглей, а еще дальше вокруг была синева океана и залива Париа. Матильда не удержалась от восклицания.