Будь осторожен, ныряя за сказочным кладом:Под твоим отражением битых ракушек стекло.Песни сирен это шутки в сравнении с сладкимРазбивающим сердце неискренним шорохом волн.
Рук не тяни, задирай подбородок повыше,И по ветру – хвосты; сколько б ни было их, все давай!С каждой милей разрезанных волн – ближе, слышишь,Сердцевина, исток. И порядок, и хаос, и рай.
«Ты думал, что эта победа будет легка?..»
Ты думал, что эта победа будет легка?Но – видишь, какой у нашей войны конец.Ты должен быть красавцем, командир полкаМиллионов маленьких кровяных телец.
Поправь фуражку, расправь плечи – за дело!Перед парадом будет сезон расстрелов.Подходящее время, чтобы вступать в должность,Командуй, братец. Увидишь, это не сложно.
Забудь про совесть, хватит уже вертеться,Делай все, как привык. Только не ной.Теперь отдавай приказы своему сердцу:Налево, направо; левой, правой. Огонь.
Ты думал, можно выйти сухим из любви,Когда все нервы сточились о кость врага?Как бы душа ни была тебе дорога,Забудь. Ты победитель – ты и живи.
«Я знаю: космос – светлый, он белее снегов…»
Я знаю: космос – светлый, он белее снегов,И звезды в нем тверды, словно лед.Я знаю точно, в космосе не встретишь богов,Я знаю точно, в космосе нет звуков у слов,И только изо рта пар идет.
Я знаю точно, космос защищает своих,Что не отдашь за вьюжный уют!..Я знаю точно, космос не впускает живых…Но, может быть, в порядке исключения, двоихОн приютит в холодном раю?
«Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин…»
Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин,Расскажи о своих сомнениях и о далеких снах,Сколько бы ни было в них, в этих историях, желчи,Сколько б ни длились они, даже если считать в веках.
Где тот счастливый бог, что вылепил все из глины:Маленьких злых людей и то, на чем им писать?Расскажи мне свои стихи – я на табличках выбью,И так, пока хватит воли, глины и сил молчать.
Я? Я так прост! Меня породил философский диализ.Я молюсь Аполлону. Втайне тащу Дионису жертвы,Правда, ни тот, ни этот не любят психоанализ…Расскажи, у тебя есть столько слов в голове! Ты первый.
«Что-то, отдаленно похожее на смерть…»
Что-то, отдаленно похожее на смерть.Не сметь.Эхо сердцебиения катит по венам,Чувствую боль, но не вижу проблемы.В красной рамке – на стену —Подмена.Подмена понятий или подмена смыслов.Я не представляю, что бы с себя отчистить,Горько, гнилостно – быстро.Отворись!Что-то темно-зеленое заливает метро.Мятная горечь во рту, пульсирует лоб,Не знаю, когда – конец, но будет смешно.Молись.
Чувство вины
Темная жидкость в венах – не кровь, что-то другое.Холодно – кутайся в плед, только не лезь под крыло.Хочешь – свернись, медитируя, в темном покое,Хочешь – взорви свое сердце, и станет светло.
Тянешь из прошлого нити безумств и волнений,В твоем мироздании слезы надежней штыков.Пока ты решал, приговор приведен в исполнение.Помнят слова больше, чем ты помнишь слов.
Тени ползут с потолка, след оставляя блестящий,Но ты привык, тебе хочется этой войны.Наедине сами с собой, до зари – настоящие,Немилосердны твои разномастные сны.
Пялится бездна из каждой секунды и скалитЗубы, когда ты пытаешься прятать глаза.В детстве играли в «а если меня не станет?».Так все трагично, даже смешно рассказать.
Хочешь – стены раздвинь и шагай по звездной дороге,Хочешь – налей до краев страх в ожиданья бокал.Я не сказал, что свободы не сыщешь в итоге.Но, если так посмотреть… я, возможно, не знал.
«Я просто не знаю стихов. Уже. Ни своих, ни чужих…»
Я просто не знаю стихов. Уже. Ни своих, ни чужих.Помню, когда-то давно. Кажется. Кем-то другим.Видимо, это оно – то, что мешает мне жить, —Видимо, это оно сделало горло немым.
Помню, болели глаза. Мутный слезящийся взгляд.Грязное зеркало снов. Снова – внутри как вовне…Что-то. Похоже на то. Да. Обернуться б назад.Кажется, было стихов – много. В моей голове.
Это так странно теперь. Было. Вопрос только – как?Свежим печатным листом пахнет моя голова.Раз – собираешь свои остатки сознания в кулак,И – только память о том, как превращаться в слова.