Но драконья судьба прошла стороной меня:Победивший дракона остался, как был когда-то!..Только правда стеклом драконьего жжется взгляда:Монстр уже был внутри, и его ни к чему вселять.
Питер Пен
Он прилетает испуганным, покалеченным:Жернова времени нагнали и изувечили.Стынет над Лондоном серый, промозглый вечер.
Венди глядит отчужденно и с равнодушинкой:Эти истории видели, знаем, слушали.Взрослость приходит к каждому. И все рушит.
Мечется в клети взрослого тела Питер,Дверь закрывается в детство надрывным скрипом.Скрипом? Точнее, с воплем надрывным, криком.
Венди, как в кокон, прячет его под пледом,Кормит его полезным ему обедомИ обещает отправиться за ним следом.
Только в Нетландию путь им уже заказан:Мы вырастаем. И вырастаем сразу.Так что моргнуть порой не успеем глазом.
Он по подушке мечется, тихо плачет.Венди, кричит, что все это, скажи, значит?Что надо мной стоит, как немой палач?
Венди уходит, закрыв за собою двери.Правда пришла, пусть ты в нее и не верил,Так принимай по-взрослому, без истерик.
Питер ломается, как куколка из картона,И больше не молит о светлом, живом «потом»,Просит добить скорей и забыть на том.
Наутро встает, вливается в строй прохожих.Он неотличим, он теперь стал на них похожим.И ты, что читает это,Однажды.Тоже.
Сказки
А русалка, ну что русалка? Пеной бьется о берега.А принц счастливо живет рядом с той,кто искренне дорога,С той, что ласкова и прекрасна человеческой теплотой.Это в сказках бывает глупых:рыбы, ведьмы и колдовство.
А служанка, ну что служанка? Изгорбатилась, моя пол.А невеста принца красива была в церкви, и королемставший принц был иных прекрасней —ровно Золушкина мечта.Это в сказках бывает глупых:бал, кареты, часы, хрусталь.
А принцесса, ну что принцесса?Не проснется, отравлен кто.Правит мачеха государством прежестокой своей рукой.На вопросы «Кто здесь милее?»промолчит черный дух зеркал.Это в сказках бывает глупых: оживать на чужих руках.
Башни прячут того ребенка, что поранилась об иглу,что не выросла дивной розой,что не просто легла уснуть.И бездетная королева, и скорбящий седой отец…Только в сказках, убив дракона, можно ждатьпресчастливый конец,
только в сказках спасают принцы,феи-крестные всем даря́т,только в сказках любовь такая, что умеет всегда спасать,побеждать, уничтожив злое силой верности и любви.Только в сказках счастливых двое.Ну а в жизни увы.Увы.
Цена
Приплывает, еле двигая плавником,Говорит, от немоты отойдя не слишком,У меня теперь отдать тебе – ничего,Даже голос предложить – осмеёшь же —такой неслышныйСтал, осипнув от молитв и от горьких клятв,Что рассыпала ему, как в спальню цветы до ложа,Где теперь он спит, а рядом его жена,И покоя их никто уже не тревожит.
Я смотрю, как слезы капают – жемчуга —На ее ладони белые, вижу горе,И ей вторят волны, режущие мне грудь,И ей вторит, боли девичьей вторит море,И не можется мне глупой не помогать,Раз хранить беду и счастье работу дали.
Я ей капаю в напиток прозрачный яд,Что ей вены взрежет пламенем острей стали,Доберется лапой жадною до груди,Вырвет сердце ее ласковое – прочь жалость.Принц, ее не полюбивший, не пощадил,Нелюбви своей вонзив в нее злое жало,
Значит, мне жалеть не нужно ее вдвойне,Только колет в клетке ребер чертовски сильно,И не хочется мне цену ей говорить,Пусть она помочь сама же меня просила.
Варево готово от бед мое,Выпьешь – и уйдет боль, уже не тронет.Она преподносит мне алый комВырванного сердцаВ своейЛадони.
Герде
Да иди ты на все четыре отсюда пешей.Притащила воз роз, а на кой они в царстве мрака,Где вокруг только лед? Я прошу тебя, Герда, дура,Зарекаю тебя, прекращай же, ну хватит плакать.
Забирай это все, ни к чему мне твои подарки,Что в сравнении с тихой поступью КоролевыИ ее белых рук подарить мне смогла б простаяДевка вроде тебя? Только тело, да, только тело.
Но что руки твои, озябшие от мороза,Все в царапках колючих от холода и от ветра,Что мне ноги твои, истоптанные до крови,Что от сердца в груди, горящего безответной