Для этого им следует проделать серьезную и основательную работу. Работа эта, в сущности, очень приятная, и бояться ее не стоит. Если вашему ребенку через год предстоит счастье читать сказки Пушкина, Андерсена или народные сказки, прочтите их заранее, и не только для того, чтобы объяснить ребенку непонятные слова, но и для того, чтобы самому себе дать отчет, что хорошего в этих сказках.
Надо читать и лучшее из того, что есть в современной детской литературе. И читать не только ради контроля, придирчиво и опасливо, — ас тем напряжением и вниманием, какого требует к себе всякое произведение искусства, даже если оно представляет собою всего только одно четверостишие или рисунок пером.
У нас на заводах от всего работающего персонала требуется так называемый техминимум. Я думаю, что не худо было бы потребовать от родителей, занимающихся воспитанием и развитием своих детей, определенного «литминимума». И тогда сам собой кончится этот обидный для всякого искусства нейтралитет.
О Пушкине, о детях и о детской литературе
Страна читает и перечитывает Пушкина. А вместе со всей страной его читают те, кто знакомится с ним впервые — дети.
Проходя по залам пушкинского музея, наши ребята узнают на портретах не только самого Александра Сергеевича, но и его родных, и друзей, и даже современников.
— Это Дельвиг, — говорят они, еще не взглянув на подпись. — Это Пущин. Это Кюхля… А вот это Шаховской.[333]
Мы в свое время писали школьные сочинения о Пушкине, но самые начитанные из нас не знали, как отзывалась о «Полтаве» «Северная пчела»[334] и что сочинил Пушкин в 1826 году.
А нынче множество наших школьников это знает. Давно ли они стали пушкинистами? О нет, всего только в этом году — после юбилея.
Скоро будет издан сборник лучших сочинений ленинградских школьников.
Эти сочинения безо всякой снисходительности можно назвать маленькими исследованиями или, во всяком случае, статьями. Их прочтет с интересом не только учитель, который обязан читать школьные работы и подчеркивать в них красным карандашом ошибки.
Я уверен, что широкий читатель найдет в них для себя что-то новое и неожиданное. Дети работали серьезно, подбирая и проверяя факты, пользуясь многочисленными источниками, добросовестно изучая пушкинские тексты.
Из всех этих сочинений вместе может составиться биография Пушкина, в достаточной степени обстоятельная и правдивая (одно сочинение — «Детство и лицейские годы», другое — «Пушкин и декабристы», третье — «Южная ссылка», четвертое-«Село Михайловское» и т. д.).
Вот возьмем к примеру сочинение «Пушкин в пути». Тут и маршруты всех пушкинских поездок, и все почтовые станции, на которых Пушкин останавливался, и сопоставление его путешествий с путешествиями его героев, и все, что говорил Пушкин в своих стихах и в прозе, в письмах и дневниках о трактирах, ямщиках, кибитках, станционных смотрителях и колокольчиках.
Есть среди школьных сочинений и темы более сложные, теоретические: «Взгляды Пушкина на поэзию», «Политические воззрения Пушкина», «Пушкин и народное творчество».
Но гораздо больше, чем сочинений, написали в нынешнем году ребята стихов, посвященных Пушкину.
Многие из этих стихов очень хороши. Их, пожалуй, тоже следовало бы издать отдельным сборником. Когда-нибудь через много лет этот сборник был бы замечательным документом 1937 пушкинского года.
Я бы не побоялся даже включить в него стихи, которые не имеют к Пушкину никакого отношения, но показывают, как усердно в этом году читали ребята Пушкина.
Десятилетний мальчик начинает свои стихи о возвращении с дачи в город такими словами:
А девочка, про которую рассказывает писательница Ильина в журнале «Костер», сочинила вот такие «стансы»:
Гимназические поэты тоже писали когда-то стихи, посвященные Пушкину, о Пушкине, по поводу Пушкина.
Но в этих стихах не было ни живого Пушкина, ни его времени, а было большей частью одно только излияние самых восторженных и неопределенных чувств.
А вот посмотрите, как ощущает далекую эпоху наш четырнадцатилетний поэт Новиков.
Я приведу из его стихов только две строчки — портрет Александра I тех времен, когда победоносный император вернулся из Парижа.
Новиков пишет:
Другой четырнадцатилетний поэт Шура Гольдберг описывает поездку Пушкина из села Михайловского в Святогорский монастырь.
И дальше:
Вероятно, наши дети на всю жизнь запомнят пушкинские торжества 1937 года.
Дело тут не только в том, что они участвовали в концертах, карнавалах, написали множество стихов и внимательно прочитали Пушкина.
Нет, этот пушкинский год сыграл в жизни наших детей серьезную роль. Он, несомненно, наложил свою печать на литературные вкусы тех поколений, которые не сегодня-завтра будут решать судьбы советского искусства.
Это о детях.
А теперь несколько слов о Пушкине и о датской литературе.
В последний месяц во всех городах и колхозах, на фабриках и в красноармейских полках шля многочисленные небывалые собрания читателей.
Собрание, которое происходит здесь сейчас, несколько отличается от других. В нем участвуют не читатели, а писатели, то есть люди, которым имя Пушкина должно быть особенно близко. Ведь они заняты тем делом, которым занимался и сам Пушкин: пишут книги.
Наши поэты могут — с большим или меньшим правом — претендовать на звание наследников Пушкина по поэтической линии.
Наши повествователи — по линии прозаической.
Писатели-историки могут вести родословную своих повестей и романов от «Капитанской дочки» и «Арапа Петра Великого».
А вот какое отношение имеет к Пушкину детская литература? Как известно, Пушкин детским писателем не был.
Естественнее всего было бы тут ухватиться за пушкинские сказки. Ведь сказка — это излюбленный и основной жанр детской литературы. Но я пока подожду говорить о сказках — тем более что написаны они были не для детей, а для всех читателей без различия возраста.
Итак, сказки мы оставим пока в стороне.
27 января 1837 года, за несколько часов до своей дуэли, Пушкин написал несколько слов детской писательнице А. О. Ишимовой.
Кончается его записка так:
«Сегодня я нечаянно открыл Вашу Историю в рассказах и поневоле зачитался. Вот как надобно писать!..»
Это письмо было последним из его писем, а детская книга, о которой он упоминает, была последней, или, во всяком случае, одной из последних раскрытых Пушкиным книг.
Говоря здесь об этом, я вовсе не хочу сказать, что литература для детей была настолько близка сердцу Пушкина, что он отдал ей последние часы своей жизни.
Конечно, он раскрыл книгу Ишимовой случайно. Конечно, в этот день ему могла подвернуться под руку и какая-нибудь другая книга — роман, поэма или драма.
333
Шаховской Александр Александрович (1777,1846) — русский драматург, представитель классицизма.
334
Имеется в виду отрицательный отзыв о «Полтаве», который был помещен в «Северной пчеле». «Северная пчела» (1825–1864) — журнал, основанный Ф. В. Булгариным. После декабрьских событий 1825 года вел травлю прогрессивной литературы.