В каждом маленьком деле целесообразность и целеустремленность — залог успеха.
Но не только расширение кругозора ребят и приобретение ими практических, полезных для деятельной жизни навыков может и должно быть содержанием воспитательной работы среди пионеров. Пожалуй, существеннее всего — воспитание чувств, моральное воспитание.
Поверхностные беседы на всякого рода нравоучительные темы, чтение беглых и схематичных книг, в которых герои легко делятся на «положительных» и «отрицательных», а моральные проблемы решаются чрезвычайно просто и легко — по «шпаргалке» автора, — во всем этом мало проку.
Недавно директор одной из московских школ рассказал на совещании в Центральном детском театре такой эпизод. В классе писали сочинения на тему «Кем я хочу быть». Это было в конце войны. Юноша, числившийся хорошим учеником и неплохим комсомольцем, написал несколько патетических страниц о том, что у всякого истинного патриота в эти дни одна дорога — на фронт.
Сочинение всем очень понравилось, произвело впечатление.
Однако, окончив школу, автор сочинения избрал для себя такое учебное заведение, которое бронировало его от призыва на военную службу. И только по окончании войны он перевелся в институт, более соответствовавший его влечениям, но не защищавший в свое время от фронта.
На поверхностный взгляд юноша не совершил ничего предосудительного. Формуляр его в полном порядке. Но, может быть, именно такие внешне «безобидные» факты дают более содержательный материал для обсуждения, чем случаи явного нарушения дисциплины или этики.
Книга, конечно, может послужить прекрасным поводом или трамплином для начала горячего спора о разных проблемах поведения. Но для этого она должна быть достаточно сложной, без подсунутых под руку ответов на все возникающие вопросы. Надо уметь находить такие книги в классической и современной литературе, уметь связывать их с сегодняшним днем.
Подрастающий человек воспитывается не только в школе и в отряде. В сущности, у большинства городских ребят три различных облика, три обособленных одна от другой жизни: в школе, дома и на дворе или на улице.
И, конечно, активнее всего ребенок именно на улице, на дворе. Иные родители, наблюдая своих ребят в уличной обстановке со стороны, издали, не узнают их. Повадки, голоса, обороты речи — все это у них на дворе другое, недомашнее, незнакомое. Оттуда, со двора, с улицы, ребята приносят домой такие лихие и зазвонистые словечки, что родители подчас только диву даются, — откуда это взялось? На дворе, на улице ребят подстерегают самые серьезные испытания и опасности, самые неожиданные впечатления и влияния.
Я далек от мысли, что детей следует опекать и в школе, и дома, и даже на дворе. Наоборот, им всюду надо предоставлять достаточную долю свободной инициативы. Но нельзя упускать из виду ту значительную часть их жизни, которая протекает вне стен класса, пионерской комнаты и дворца пионеров, — жизнь во дворе, на лестнице, у ворот гаража, на каком-нибудь пустыре, который служит им импровизированной футбольной площадкой, у дверей кино или в маленьком скверике — подальше от глаз взрослых.
Хотелось бы, чтобы пионерская работа проникала глубже в быт наших ребят. Настоящие педагоги-общественники, талантливые вожатые должны идти навстречу жизни — именно туда, где они особенно нужны.
Я знаю, что для ребят, не имеющих возможности выехать за город, во дворах больших, густонаселенных домов устраивают кое-где летние городские лагеря. Это хорошая затея. Но таких лагерей пока еще мало, и далеко не всегда они успешно справляются со своей задачей — стать центром жизни слоняющихся по двору или по улице ребят. В лучшем случае эти лагеря организуют за лето несколько загородных экскурсий или прогулок по городу. В худшем — во дворе устраивают что-то вроде площадки, посреди которой появляется беседка в виде гриба, качели да передвижная библиотечка, которая раз в неделю выдает книги.
А между тем было бы очень хорошо, если бы двор большого дома превратился бы в форпост пионерской работы, который мог бы служить заслоном, предохраняющим ребят от многих опасностей улицы.
Но нужно найти настоящее, живое и крупное дело, чтобы оно могло отвлечь ребят от досужего пересмешничества, драки или картежной игры на лестнице.
Этим делом могут быть и какие-нибудь очень интересные чтения, и драматическая постановка, и спорт, и создание сада там, где его до сих пор не было.
Прошлым летом мне довелось познакомиться с любопытным и достойным всяческого уважения начинанием.
В одном из самых населенных районов Москвы талантливая и энергичная женщина — деятельница общества озеленения Москвы — создала на клочке земли среди двора, где прежде сваливали мусор, замечательный цветник. Этот крошечный ботанический сад, в котором велась серьезная селекционная работа, привлек к себе внимание ребят чуть ли не всего района. Получая от садоводов семена, рассаду, а также советы и указания, многие ребята завели и у себя во дворах цветники, ютящиеся между домами, гаражами, сараями и водосточными канавами. Нелегко им это далось: они выдержали долгую и упорную борьбу не только с бесплодной, окаменевшей почвой, но и с хищниками — соседскими ребятами, которые, подобно диким ордам, то и дело вытаптывали и разоряли грядки.
Но эта непрестанная борьба воспитала в маленьких мичуринцах такую любовь к природе и к своему делу, какую редко можно наблюдать на благоустроенных станциях юных садоводов.
Юннатская работа приобрела здесь характер боевой, почти героический.
А ведь мобилизовать волю ребят, увлечь их каким-нибудь делом, легче всего именно тогда, когда они чувствуют себя партизанами, участниками идейного, боевого движения.
Всесоюзная пионерская организация — это большая сила. Стоит положить много труда и много мысли, чтобы обогатить содержание ее работы.
Алексей Максимович Горький мечтал когда-то о созыве большого съезда, посвященного делу воспитания подрастающих советских людей. В этом съезде, по его мысли, должны были принять участие не только профессиональные, но и не профессиональные педагоги, то есть люди самых разнообразных специальностей, объединенные интересом и любовью к детям и желающие передать свой опыт будущим поколениям. Быть может, со временем эта идея Горького осуществится. А пока было бы чрезвычайно важно расширить круг людей, способных проявить в деле воспитания живую инициативу, то есть привлечь к делу именно тех «непрофессиональных» педагогов, о которых говорил Горький.
С помощью наших газет и журналов можно поднять, всколыхнуть педагогическую мысль страны, вызвать к деятельности новые, свежие силы и получить множество ценных практических предложений и советов.
<Выступление на Лондонской международной конференции по истории театра>
Я вовсе не театральный деятель, но, будучи писателем, в какой-то мере связан с театром. И сегодня я бы хотел поделиться с вами несколькими мыслями, которые, может быть, найдут у вас некоторый отклик.
Это была очень хорошая идея — собрать нас вместе для того, чтобы мы смогли сообща оглядеть, что представляет собой подготовленная предшествовавшими поколениями театральная культура нашего времени, что внес и вносит в нее, каждый народ.
Искусство обладает волшебной способностью преодолевать преграды расы, национальности и традиции, заставляя людей сознавать свое всемирное братство. Научные и технические успехи какого-нибудь народа завоевывают ему уважение и восхищение, но творения искусства заставляют всех полюбить этот народ.
Каждая нация вложила свой вклад в могущественное Здание мирового искусства. Свод за сводом возводятся над краеугольными камнями Шекспира, Лопе де Вега и Гольдони. Эти своды перекрывают океаны и континенты. Чем серьезнее и честнее художник творит для собственного народа, тем интернациональнее могут стать результаты его творчества, ибо настоящее искусство достигает других частей мира, только если оно пустило глубокие корни в почву народной культуры. Такие подлинно национальные драматурги, как Шекспир, Мольер, Бомарше, Гольдони, Шеридан и Бернард Шоу или Гоголь, Толстой, Чехов и Горький, стали достоянием всего человечества.