Он взял свой стакан, чокнулся со мной и выпил залпом. Я пододвинул ему холодные котлеты и налил еще. Он подмигнул мне, снова махнул рукой и снова выпил.
— Все равно никто не узнает, — заявил он. — А узнают, так тоже не беда.
Я заметил у него на ладони свежие царапины. Под ногтями было полно грязи, а один ноготь был сломан и надорван, и на нем запеклась кровь.
Он взял с тарелки котлету, сунул ее целиком в рот и невнятно спросил:
— Что тут у вас новенького?
— Где это — у нас?
Он немножко смешался.
— Ну здесь, в этих краях… И вообще… Я на своей машине газет не получаю.
Я сказал, что на своей даче тоже не получаю газет. Он кивнул и снова протянул руки к огню.
— А тут у вас ничего… Только холодно.
— Погода дрянная, — сказал я. — Лето называется…
— Да, погодка не летняя, — сказал он с удовольствием. — Дождь. Кругом дождь. Я там влез в кусты — мокро, ужас! — Он радостно засмеялся.
Странный он был человек: грязный, мокрый, промерзший и все-таки чем-то необычайно довольный.
— Так что же у вас за машина? — спросил я иронически.
— «Победа», — быстро ответил он. Слишком быстро.
— Не вездеход?
— Да нет, пожалуй, не вездеход.
— И вас, конечно, снесло в кювет, — сказал я.
— А почему — конечно? Впрочем, действительно снесло. И представьте себе, именно в кювет… А скажите, сельсовет у вас тут есть?
Врал он весело и совершенно откровенно — он даже не пытался скрывать этого.
— Нет, сельсовета у нас нет, — сказал я медленно. — У нас дачный поселок. А зачем вам сельсовет?
Он засмеялся мне в лицо:
— А как же! Машину вытащить надо? Надо. А чем тащить? Трактором?
— Да, — сказал я неопределенно. — Действительно… Трактором.
Наступило молчание. Он смотрел на меня с откровенной насмешкой. Тогда я сказал внушительно:
— А вот милиция у нас есть. Совсем рядом — через два дома…
Незнакомец замахал на меня руками.
— Ну зачем же милиция?! — закричал он. — Давайте уж как-нибудь обойдемся без милиции!
— Давайте, — согласился я. Он мне нравился несмотря ни на что. Бдительность моя дремала.
— Славный у вас поселок, — заявил он неожиданно. — Тут дачу можно снять?
— Чего славного? — проворчал я. — Грязища да скука…
— Скука? Какая же это скука? Кругом зелень, речка, наверное, есть…
— Речка есть, — сказал я.
— Ну вот видите! И девушки здесь, наверное, приятные…
— Откуда здесь девушки, — сказал я сердито. — Одни жены дачные — поперек себя шире…
Он так и залился смехом, совершенно детским, и долго не мог остановиться, а потом вдруг настороженно прислушался и спросил:
— А до города далеко отсюда?
— Километров тридцать.
Я увидел, что вокруг его свернутой куртки натекло воды. Я нагнулся и протянул к куртке руку — он поймал меня за запястье.
— Не надо… — попросил он. Пальцы у него были горячие и твердые, как железо.
— Она же вся мокрая… — сказал я и попытался освободиться.
Он легко отвел мою руку.
— Ей-богу, не надо. Так высохнет. И потом я скоро все равно пойду.
Он отпустил мою руку.
— Куда же вы пойдете в такой дождь? — сказал я. — Оставайтесь ночевать.
Он подмигнул мне.
— А машина? Вдруг сопрут!..
— Как хотите, — сухо сказал я.
Все-таки он очень утомлял, этот странный человек. А он весело запел «Как в моем садочке…», опустился на корточки и стал разворачивать свою неприкосновенную куртку. Когда он развернул ее, откуда-то выпала маленькая черная коробочка и стукнулась об пол. Он ее сразу подхватил и сунул обратно в куртку. Я заметил только, что на коробочке горел зеленый огонек.
— Чуть не раскокал… — прошептал незнакомец и снова свернул куртку изнанкой внутрь. Я промолчал.
Он легко вскочил и бесшумно подошел к окошку. Я сидел и смотрел, как он, прижав лицо к стеклу, вглядывается в темноту.
— Это главная улица, да? — спросил он, не оборачиваясь.
Я сказал, что главная. Великолепного сложения был этот человек — стройный, плечистый, настоящий боец. Черное трико словно обливало его.
Он повернулся, несколько раз прыгнул на месте — мягко, как кот, и сказал весело:
— Вот я и обсох. Спасибо.
— На здоровье, — буркнул я и подумал, а не спросить ли у него все-таки документы. Но в эту минуту на улице взревели моторы, и в окна ударил свет прожектора.
— Прекрасно! — сказал незнакомец. — Это за мной.
Он сразу как-то подтянулся, перестал улыбаться, торопливо подобрал и набросил на плечи свою куртку и снова подошел к окну. Я увидел, что он открывает окно, и на всякий случай поднялся. На улице под дождем стояли две огромные машины на гусеницах. Послышались голоса. Незнакомец открыл окно и высунулся по пояс. «Сейчас он сунет руку в задний карман…» — подумал я и приготовился на него прыгнуть. Но он только крикнул: