Вполне возможное объяснение заключается в том, что в описании американского офицера разведки, который рассказывал Хершу о бое 805-го, он смешал сообщения 805-го с докладами Осиповича, сбившего другую цель почти одновременно с 805-м над поселком Правда, дальше к северу.
Объясняя Хершу, как разведка США была пробуждена от сна серьезностью инцидента, офицер мог ошибиться и проиграл ему только часть пленки, на которой есть слово «запускал», но нет фразы «Цель поражена». Ее отсутствие могло бы объяснить странное замечание Херша о том, что это было сказано «предположительно» в то же самое время.
Истребитель 805 направляется на свою базу и находится на высоте 5000 метров.
И вновь из рассказа Осиповича совершенно ясно следует, что он не пилотировал истребитель 805. После пуска ракет у Осиповича оставалось топлива только на 10 минут, и он готовился к трудной посадке на аэродром, закрытый туманом. Если бы Осипович пилотировал истребитель 805, время пуска ракет было в 19.26.20 GMT (06.26.20). При таких обстоятельствах в 06.33.56 он не мог все еще находиться на высоте 5000 метров.
Я попросил доктора Цубои из лаборатории Иватсу проанализировать голоса пилота 805-го и Осиповича и сравнить их. Как показывают приведенные ниже спектрограммы, голоса принадлежат двум разным людям.
Со стороны материка подходят советские истребители.
В записи с ленты Киркпатрик упоминаются четыре перехватчика, только три из которых, истребители 805, 121 и 163, как кажется, сыграли роль в перехвате нарушителей во время событий второго часа. Четвертый самолет, истребитель 731, появляется на сцене позднее, после того как другие уже сбили свои цели. Но этот самолет израсходовал столько же топлива, сколько и три других истребителя. Это подразумевает, что он находился в воздухе такое же время, между 06.33 и 06.35 истребитель 731 летел к востоку курсом 120 градусов на высоте 23 000 футов. Пятнадцать секунд спустя он летел на запад следуя курсом 200 градусов, на этот раз заходя слева. Как кажется, этот самолет пытался перехватить другую цель.
Истребитель 731 летит курсом 260 на высоте 23 000 ф.
Осипович мог выпустить ракеты в это время, как можно судить по времени его посадки (см. ниже события в 06.42).
Истребитель 731 неожиданно поднимается с высот 23 000 на высоту 30 000 футов. Он мог сбить самолет в это время и Поднялся на 30 000, чтобы не столкнуться с обломками. Через две минуты, в 06.40, пилот указал на то, что него осталось всего две тонны топлива, минимум, необходимый для посадки где-либо на Сахалине.
Истребитель 731, скорее всего, сбивает самолет в 06.38 Могло быть так, что американские разведслужбы и стан прослушивания наблюдали падение самолета в Татар проливе в пределах круга четырех миль радиусом, в 16 морских милях к северо-западу от острова Монерон. Этот вывод можно сделать, сопоставив два факта. Первый заключается в том, что действия истребителя 731, его резкий подъем с 23 ООО на 30 ООО футов и другие маневры говорят о воздушном бое. Второй заключается в том, что в своем первоначальном заявлении госсекретарь Шульц сказал, что самолет исчез с радаров в 18.38 GMT, это может подразумевать, что в это время был сбит американский военный самолет. Радарный след, который АНБ предоставило в распоряжение американской оперативной группы военных кораблей, послужил основой для установления границ зоны интенсивного поиска в 16 морских милях к северо-западу от Монерона, района в котором американский военно-морской флот сконцентрировал свои усилия.
06.42
Осипович приближается к «Соколу».
06.43
Истребитель 805 садится в Урюке.
Осипович, который только что приземлился на «Соколе», говорит по телефону с генералом Корнюковым:
— Какие ракеты у вас были, «карандаши»?
— Да.
Заметьте, что во время своей первой миссии, часом ранее, Осипович выпускал «большие ракеты», типа Р-98.
Сразу же после того, как Осипович приземлился на «Соколе», генерал Строгов, заместитель командующего советскими ВВС на Дальнем Востоке, и генерал Корнюков имели беседу по телефону, из которой у нас есть следующий фрагмент: