Гугов побродил из угла в угол. Твою мать, долго это будет продолжаться? Не у кого спросить. Он опустился на пол и обхватил голову руками. Почему-то взгрустнулось. Да, всё здесь казалось ему каким только можно унылым, и на душе воцарилась Вселенская Тоска. Обстановка к этому была сопутствующая. Похоже, какая-то злая шутка. Только бы не остаться тут навеки, заточённому в своём воображении. Только бы не остаться... на этом грязном полу. У Гугова из глаз потекли слёзы. Грустным людям во сне свойственно плакать. Сны - отражение реальной жизни, и, если мы сдерживаем слёзы в повседневной жизни, они возвращаются к нам ночью.
Хотя, ладно, свои плюсы, безусловно, есть. Жрать не хочется, да и вообще забот практически никаких. Всё предельно прямо. Но Гугов не желал так, ведь подобное ещё хуже смерти. Если он тут задержится, никогда более не увидит мир снаружи, не заговорит с живым человеком, не улыбнётся маленькому ребёнку, маленькому Солнцу, случайно встреченному где-нибудь в супермаркете с родителями, не порадуется ясной погоде и не расстроится, если вдруг набегут дождевые тучи или туман. Понтий Пилат, глотнув отравленного вина, вместе со своей верной собакой стал избранником незавидной участи - тысячи лет он томился на Луне, мечтал и молился о том, чтобы завершить свой прерванный разговор с Иешуа. Понтий Пилат добился своего . Гугов никак не мог ожить, он всё находился в оцепенении от своих кошмаров, да и собственно жизнь казалась ему лишённой смысла. Он был очень одинок, но к уединению никогда не стремился. Всё его существование казалось ему мрачным, ненатуральным - искусными декорациями, не более. Поначалу он гасил всё это токси-водкой и работой, потом даже перестал тужить и стал принимать некий позитив. Авраам очень хотел попасть в эту Чёрную Быль - туда, в иную реальность; может, там всё сложилось бы по-другому. Наверняка по-другому.
Гугов почувствовал, что он довольно глубоко погружается в депрессию. В душу закралась печаль, и Авраам подумал о самом жутком - что, даже если он вырвется из заточения, то не сумеет себя победить и будет влачить такое же бесцельное брожение в поисках себя, и в том, широком мире, его тоже ждёт бескрайнее одиночество, а кроме того всеобщее непонимание. Настоящих, преданных друзей он так и не завёл за всю жизнь. Друзей ведь не заводят, их обретают. А он только общался в соцсетях. Но это в голове, в реальности же - ноль. Нуль.
...Даже стены в комнате позеленели, сделавшись ещё более скудными. Да, выяснилось, депрессия и страх - куда более серьёзные враги, чем какая-то боль. Нет, Авраам не станет пленником этой комнаты. Попытка не пытка, будет шанс - будет сахар. "Странно", - подумал он. - "Вроде бы есть человеки на планете Земля, которые могут жить полноценно. Не всем дано такое счастье, да и у них его можно забрать. Но вместо того, чтобы творить добро, влюбляться и верить в сказку, порядочная часть этих самых человеков забирают счастье это друг у друга и не понимают, как им повезло родиться и жить в этом Мироздании, являться его незаменимой деталью, что нужно наслаждаться каждой долей времени, проведённой в обществе прекрасного. И я туда же. Заперся в своём бреду, и никак не соображу, как смыться отсюда..."
Прошлое изменить нельзя. Можно повлиять на будущее. А если, так оно и если, нечего фантазировать, надо так, как хочешь.
Стоп. СТЕНЫ! Позеленели... когда он впал в тоску. Это значит... какая-то мысль вот-вот доходила до спохватившегося Гугова. Это значит, окружающее пространство способно меняться в зависимости от его настроения. Взбредёт ему что-то в голову, и выкрасится всё вокруг в жёлтый цвет. Сны - отражение, и комната - его отражение... Как же он сразу не додумался, мозг-таки полностью под его контролем!
"Так, не хандрить", - сказал сам себе Авраам Гугов. - "Открыть глаза... я хочу выбраться... я должен вернуться..."
Он прогнал тяжёлый груз, состоящий из роя беспокойных мыслей. Казалось бы, кирпичная стена, и не скажешь по ней, что солидная часть её вот так запросто отъедет в сторону, и в комнату хлынет поток Света. Авраам уверился, что полностью ослеп, да он и ослеп полностью. Свет залил комнату, Гугов не успел зажмуриться, и его броские едкие лучи наверняка повредили сетчатку или роговицу глаза. Он различал лишь стройную фигуру милой девушки, чья тень особым образом контрастировала с этой белой волной. Тогда, не всё потеряно, братцы... Девушка протянула ему руку. Авраам прикоснулся к тёплой ладони и понял, что влюбился...
...А потом он выпал.
КНИГА ВТОРАЯ
Низины
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КУРГАН
Пассаж один. Квазиблизость к желанному
1
Полтергейст перевёл дух.
Когда на него накинулась химера, он выстрелил в неё из дробовика и заорал: "Живее, все в схрон!". Булка знал, куда им бежать, и люк они нашли. Химера схватила Конопатого за ногу, Коршун помог ему отбиться.
Мародёры спрятались в укрытие за мгновение до Выброса.
Пронесло.
Главарь оглядел своих людей. Спичка! Чёрт, он остался снаружи! Плохо, теперь их уже пятеро. К тому же, паренёк превосходно выполнял роль отмычки. Ну, что же, не повезло пацанёнку.
Схрон Ромео внутри выглядел просторным, оббит досками, с освещением. В углу сложена куча всякого добра - автоматы, гранаты, артефакты. Вот так презент! Стол, три стула. Шкаф с книгами. Полтергейст бегло осмотрел пожелтевшие корешки - Толстой, Булычёв, Азимов, Джек Лондон.
- А твой Ромео, наверное, классику любил, - сказал главарь Булке.
- Почему любил? И сейчас любит, - ответил бандит. - Только уже не в Зоне. Завязал он.
- Бывших сталкеров не бывает, - многозначительно произнёс Полтергейст и присвистнул, глядя на контейнеры с артефактами, принадлежавшие ранее Ромео.
- И бандитов тоже, - развил тему Булка.
- Это мы-то бандиты? - хмыкнул Хмель.
- А кто, если не они?
- Мы - мафиози, - гордо парировал Хмель.
Ну, ни хрена себе! "Узел", "каменный цветок", "душа", "бархатный малахит", "огненная звезда", "бабулино веретено"... Некоторые вещицы Полтергейст вообще видал впервые. И надо же, добро пропадает.
Полночи ели и бухали, Спичку помянули и за сегодняшнюю рать приняли, полночи отдыхали. Вообще-то банда Полтергейста контролировала прилегающие к Госпиталю территории возле Свалки, а в Рыжий Лес они сунулись, узнав, что где-то здесь две недели назад гробанулась вертушка, в которой находилась сумка с шикарными артами. Наводку им дал проверенный барыга по прозвищу Зверёк, больше про хабар никто не знал, и грех было не попытаться влёгкую срубить бабла.
На следующий день все выспались и, позавтракав, полезли наружу. Вход могла преградить новообразовавшаяся после Выброса ловушка или радиоактивное пятно, тоже недавно выросшее, но нет. Коршун и Конопатый вооружились "калашниковыми", оставив своё предыдущее оружие в схроне. Хмель забрал СВД, Булка - М 16. Полтергейст же свой дробовик не бросил, взяв лишь побольше патронов, пополнить резерв не помешает. Старый друг всегда надёжнее новых двух. Артефакты поделили на пятерых.
Полтергейст приказал выдвигаться. Улов и так уже всех устраивает, но вертолёт никто не отменял - а то арты прикарманят конкурирующие банды.
* * *
Ярому понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что всё вернулось в норму. Чистая удача - иного объяснения их с Киселём спасению он не придумал. Напарник сейчас сидел ни жив, ни мёртв. Получись всё как-то иначе, случись какое-нибудь событие секундой позже, чего-нибудь бы не совпало, их бы накрыло Выбросом.
Сталкер осматривался в вынужденном укрытии. Комната под землёй, дощатый пол, стены и потолок забетонированы. Стол, два стула. В углу лежит оставленный кем-то "калашников", присутствует источник света. Однако "изюминка" этого места заключалась в следующем: аномалия "кислотная вдова" у дальней стенки и "жгучий пух" на потолке соприкасались, сливаясь в симбиозе, а между ними образовалась прозрачно-алая сфера, покрытая-расчерченная жёлтыми линиями-прожилками.
Артефакт "луна"! Камень, поглощающий любые дозы радиации и дарующий своему обладателю силу и выносливость, а также исцеляющий-заживляющий любые его раны, пока он жив. Минимальная стоимость "луны" составляла примерно 30 000 долларов.