сильнее – в некотором отношении – Конноров и Специалистов. Даже если
Терминатор потерпит поражение, то Лейтон не подведет.
Лифт прибыл, и он шагнул внутрь.
ПЕНТАГОН
На экране компьютера Джека Рида висела фоновая заставка с
изображением Лейлы Али в боевой позе, в боксерских перчатках. Джек всегда
был фанатом ее отца, великого Мухаммеда Али. В нижнем правом углу
экрана цифровые часы показывали время, почти уже 1:00 ночи. Он находился
на своем рабочем месте, вместе с Самантой Джонс, уже двадцать последних
часов, страдая и переживая за то, как развивались события в Колорадо-
Спрингс, в двух часовых поясах отсюда; ему хотелось бы, чтобы новости по
текущей ситуации там поступали оттуда к нему каждую минуту.
За десять минут до этого ему из Колорадо позвонил Дин Соломон, которого, казалось, ему пришлось ждать целую вечность, чтобы получить от него
новые сведения о развитии ситуации.
Как всегда, на Джеке были аккуратно выглаженные черные брюки и идеально
белая рубашка. Он снял пиджак и галстук и набросил их на спинку одного из
двух мягких кресел, стоявших перед его рабочим столом. Напротив них стоял
диван, рассчитанный на двух человек, на котором теперь сидела Саманта, потягивавшая ледяную воду из длинного и узкого стакана. Даже в зрелых уже
летах Джек сохранял живость, энергичность и военную выправку, хотя
профессиональная карьера его проходила в гражданских структурах
Министерства обороны, а не в военных подразделениях. Лицо у него было
загорелым, худощавым и по-мужски красивым, с большой копной седых
волос, зачесанных назад, от лица, волнами. В данный момент, правда, он
чувствовал себя так, словно провел последние десять лет засунутым куда-то
на самое дно вонючего мусорного бака, который затем покатился вниз по
неасфальтированной улице. От него воняло потом, он был небрит и знал, что
у него мешки под глазами.
Весь день они вместе с Самантой занимались проверкой готовности объекта
в Колорадо, пытаясь защитить здание Кибердайна, обсуждая все эти вопросы
с Дином и с топ-менеджментом Кибердайна, готовя информационные бумаги
и иные документы для министра и Белого дома и лично отчитываясь перед
министром. По мере развития событий они пытались разобраться в том, что
все это значило, получить картину того, с чем именно им пришлось
столкнуться.
В дальнем углу комнаты на 42-дюймовом экране ТВ шли репортажи CNN о
событиях в Колорадо-Спрингс. Джек уменьшил громкость, оставив звук на
таком уровне, чтобы его можно было расслышать, если ему действительно
придется сконцентрироваться на репортаже. Повсюду в этом огромном
здании все телевизионные новости записывались. Сейчас на экране
женщина-репортер с темными, коротко остриженными волосами описывала, кажется, события 1994 года, когда Конноры напали на штаб-квартиру
корпорации «Кибердайн» в Лос-Анджелесе. Джек с помощью пульта
увеличил звук.
«До сих пор личность вот этого человека остается загадкой», сказала
репортер. «Кто он такой?» Ее лицо на экране сменилось изображением
человека, который помогал Коннорам в 1994 году — предположительно тем
же самым, который застрелил семнадцать сотрудников полиции десятью
годами ранее.
Джеку, как никому другому, об этом было известно гораздо больше. Это был
не тот же самый человек. И вообще, ни один из этих двоих даже не был
человеком вовсе.
Телеканал CNN и понятия не имел, что именно на самом деле было
поставлено на карту – и ни одна из их телекамер не смогла даже
приблизиться к зданию Кибердайна. Картинка на экране сменилась
изображением места происшествия с воздуха, снятым с расстояния
нескольких миль, несомненно, с вертолета. На ней мало что можно было
разобрать. Как источник информации этот репортаж был бесполезен, но, по
крайней мере, Джек смог узнать, о чем примерно рассказывали населению.
Он стал переключаться на другие каналы, попадая на рок-видео,
международный спорт, а затем наткнувшись на еще один новостной выпуск, в котором приводилась фотография Сары Коннор от 1994 года,
содержавшейся тогда в психиатрической лечебнице около года: в больнице
штата для душевнобольных преступников Пескадеро. Он вновь