Схватка была короткой и практически бесшумной. Бросив быстрый взгляд назад, чтобы убедиться, что ему не грозит непосредственная опасность, Юбер быстро обыскал карманы своей жертвы. Как и следовало ожидать, там не оказалось ничего интересного: сигареты, зажигалка, несколько мелких вещей, немного мелочи, но ни единого документа.
Человек, нейтрализованный им, был не тем, от кого он оторвался несколько минут назад. Да, эти люди были хорошо организованы и не жалели сил... слежка была продублирована, и, идя за первым, Юбер не заметил, что второй идет за ним.
Он взял кинжал за рукоятку, готовясь закончить «чистку». На его жертве было темное пальто, почти такое же, как на нем, но на голове кепка, которую Юбер надел вместо своей шляпы и продолжил обход группы сосен.
Теперь надо было идти на риск. Покинув укрытие, он спокойным шагом направился к невысокому человеку в широком пальто, который принял его за своего сообщника.
– Закончил?
Юбер что-то буркнул в знак согласия и подошел поближе, готовый броситься в атаку. Никакого снисхождения. С самого начала противник вел борьбу насмерть, и Юберу приходилось принимать правила игры. Его рука с кинжалом ударила маленького снизу вверх. Одновременно он схватил его левой рукой за воротник, чтобы удержать, вынул лезвие и снова ударил, целясь в сердце Не было ни единого крика. Юбер дал ему упасть, вернулся к первому и, взвалив его на плечи, отнес на круглую площадку.
Он положил его на тело маленького человека в широком пальто, уперся коленом в спину, взялся руками за плечи и резко рванул их назад, чтобы сломать позвоночник. Затем он тщательно вытер рукоятку кинжала, оставшегося в груди маленького, поднял руку второго и сжал его пальцы на ней. Он встал, осмотрел сцену и разбросал ногой снег вокруг тел.
Так шведская полиция решит, что была драка и участники убили один другого. По крайней мере Юбер надеялся, что она так решит.
Теперь надо было уходить. Следы человечка в широком пальто, пришедшего по дорожке, отпечатались достаточно четко. Юбер с удовлетворением заметил, что они длиннее и шире, чем его собственные, и пошел пятясь, аккуратно ставя ноги в отпечатки.
Выйдя из парка, он быстро пошел наугад и десять минут бродил по городу, часто меняя направление, чтобы быть уверенным, что оторвался от любого «хвоста».
Полностью убедившись в этом, он вернулся в центр, вошел в первую попавшуюся телефонную кабину, стоявшую на углу пустынного перекрестка, и набрал номер Карин Бервальд. Было десять часов, и она, очевидно, волновалась...
Она сняла трубку сразу же. Юбер назвался и объяснил:
– Прошу прощения за опоздание. На моем пути встретились два зануды, от которых я с трудом отделался. Я могу прийти сейчас?
Она ответила со вздохом облегчения:
– Жду вас. Когда?
– Минут через десять – пятнадцать. До скорого...
Он повесил трубку и быстро зашагал, но заблудился и был вынужден спросить дорогу у возвращавшегося домой железнодорожника.
Агус Гатан оказалась широкой спокойной улицей, застроенной зажиточными домами. Юбер пошел по нечетной стороне. По пути встретились несколько запоздавших прохожих и проехали мимо три машины. Наконец он дошел до дома 12, скользнул в тень, прислонился к двери и стал наблюдать за окрестностями. Мимо прошел мужчина, уткнувшийся носом в воротник своего пальто и не заметивший его. Дом был современным, со строгими и четкими линиями. Почти на всех этажах горел свет. На первом находился магазин, очевидно, принадлежавший Карин Бервальд. Витрину закрывали железные ставни. Слева был проход, отделявший этот дом от соседнего.
Понаблюдав некоторое время, Юбер перешел через улицу и вошел в проход. Через несколько метров он нашел справа дверь, ведущую на лестницу, освещенную слабой лампой, и осторожно поднялся, почти прижимаясь спиной к стене, чтобы иметь возможность смотреть и вниз, и наверх.
На площадке второго этажа от увидел дверь из покрытого лаком дерева, украшенную табличкой с инициалами: К.Б.
Юбер бесшумно подошел и прижался к ней ухом. До него доносилась тихая музыка, возможно, из радиоприемника. Голосов не было.
Он решительно нажал пальцем на кнопку звонка.
Дверь открылась почти сразу, и в полумраке прихожей Юбер увидел женщину, показавшуюся ему красивой. Он узнал низкий мелодичный голос:
– Что вы хотите?
– Я приехал сегодня утром из Парижа и привез вам привет от Пьера и Жаклин.
– Вы мне уже звонили?
– Да, дважды. В десять утра и...
Она засмеялась и перебила:
– Проходите... Здесь очень сильные сквозняки.
Она заперла дверь и прошла впереди него в современную гостиную, обставленную с превосходным вкусом. Здесь он увидел ее при ярком свете. Она была одета в пижаму-комбинезон из толстой черной фланели и оказалась гораздо более красивой, чем показалась ему вначале. Вдруг в его мозгу словно что-то щелкнуло. Он был уверен, что встречал ее раньше... Его брови сдвинулись, взгляд стал острее.
– Вы неразговорчивы, – сказала она.
Он ответил:
– Позвольте на вас посмотреть.
Она перестала смеяться, но в ее прекрасных темных глазах оставалась насмешка. Юберу показалось, что она издевается над ним.
Он стал неторопливо рассматривать ее. Она была довольно высокого роста, и фланелевая пижама облегала пышные формы ее тела. У нее была походка королевы... Настоящая римская аристократка. Густые и тяжелые черные волосы собраны в пучок на затылке. Темные глаза миндалевидной формы, ресницы длинные и густые, брови тоже густые и четко вырисованные. Выступающие скулы привносили странную нотку в вытянутое лицо. Нос прямой и длинный, ноздри широкие. Высокий лоб, полные губы, ослепительно белые зубы.
Закончив осмотр, Юбер почувствовал себя сбитым с толку. Профессия требовала иметь хорошую зрительную память, и он никогда не забывал лица и фигуры людей, с которыми встречался. Черты лица ему ничего не напоминали, тело казалось знакомым... Может быть. Чем больше он смотрел на нее, тем больше убеждался, что никогда раньше не видел, однако его не покидало ощущение, что он знал ее давно.
Она снова засмеялась и спросила:
– Закончили? Я могу пошевелиться?
Он утвердительно кивнул головой.
– Да, прошу вас.
Она повернулась к нему спиной и, подойдя к бару из красного дерева, достала бутылку и стаканы. Юбер думал только о странном чувстве, испытываемом им. Он сделал несколько шагов к столу, на который она поставила стаканы и бутылку, и резко спросил:
– Скажите откровенно... Вы меня знаете?
Она опять рассмеялась, потом спросила двусмысленным тоном:
– Нет. А что?
– У меня такое чувство, что мы давно знакомы.
Она погрозила ему пальцем.
– Я очень часто слышу эту песенку.
Он разозлился.
– Если бы я собирался вас соблазнить, то не стал бы прибегать к этому приему. Это очень серьезно.