Спустя несколько блаженных мгновений, парень всё же заставил себя с сильным нежеланием открыть глаза и вновь дать Кэсс личное пространство. Но стояло ему взглянуть на Кассандру, как его сердце замерло, а потом с грохотом провалилось куда-то в пятки. Фрейлина смотрела на него с полным неодобрением и злостью во взгляде.
— Это было абсолютно неразумно, – холодно проговорила она, от чего алхимику захотелось провалиться сквозь землю. Но сию же минуту её поддельная злость сменилась настоящей доброй улыбкой. – Но да, даже это.
Вэриан от этих слов уже в который раз отчаянно покраснел.
— Спасибо, Кассандра, – благодарно сказал он.
— Знаешь, – пожав плечами и улыбнувшись ещё шире, взглянула на него фрейлина. – зови меня «Кэсси».
Комментарий к Не виновен
Фух… Ну наконец-то! Я уже думала, не доживу! Ну, что ж, вроде бы, неплохо вышло, хотя и довольно сжато. Очень надеюсь, что вам понравилось, ибо я очень старалась, дописывая этот “шедевр” в два ночи.
Огромное спасибо моему соавтору, а заодно и бете, за исправление моих ошибок. На этот раз ей досталось в разы больше работы, потому что у меня опять отказалась работать кнопка «проверить правописание».
Пишите комментарии с вашими впечатлениями! Обожаю их читать и отвечать на ваши отзывы! Всем приятного времени суток! Автор удаляется, идёт писать третью главу)))
========== Простить ==========
После того случая жизнь алхимика кардинально изменилась. И, что удивляло его больше всего, к лучшему. И немалую роль в этих изменениях сыграла Кассандра. Вэриан думал, что после того, как он всё же решиться поцеловать фрейлину, то его жизнь тут же превратится в Ад, и это лишь при условии, что он вообще выживет после столь глупого поступка. Но она же наоборот — стала только теплее относится к нему.
Каждое утро алхимика в радостном предвкушении прекрасного дня встречала Кассандра своей доброй улыбкой. По началу она лишь проходила по утрам мимо него в коридоре с тяжелым ведром воды или шваброй в руках и желала ему доброго утра. После она направлялась на свою ежедневную придворную службу. Вэриан, смотря на то, как фрейлина подолгу исполняет какое-то трудное поручение, всегда рвался помочь, но девушка никогда не давала ему даже притронуться к метле или тряпке, аргументируя это тем, что это её работа и она не имеет права принимать помощь от кого-либо. Но вскоре ей настолько надоело защищать от алхимика свои рабочие инструменты, что она просто сдалась, и Вэриан уже без особых преград помогал Кэсс в исполнении обязанностей придворной дамы. И теперь каждый день, когда парень вновь приходил к Кассандре, чтобы помочь, девушка лишь вздыхала и с притворным раздражением говорила: «Вэриан, я же просила тебя не плясать ни под чью дудку, даже под мою», на что тот, игриво улыбаясь, отвечал: «Прошу прощения, миледи, но моё сердце не может устоять перед мелодиями вашей флейты». Кэсс в ответ на эти банальные, но всё же такие приятные слова лишь закатывала глаза, при этом стараясь сдержать улыбку, которая так и норовила появится на лице. Кассандре это нравилось и Вэриан прекрасно это знал.
Со временем алхимик заметил, что на щеках девушки практически никогда не появляется румянец, но стоит ему лишь появиться или послать в её адрес какой-то неуклюжий комплимент, как фрейлина, — скорее всего, интуитивно — поправляет прядку своих пепельно-черных волос и его взгляду предстают покрасневшие до самих мочек уши Кассандры. И это открытие ужасно забавляло алхимика: подумать только, Кассандра — такая строгая и ледяная, на первый взгляд, умеет краснеть и смущаться. Это ведь просто невероятно! И уже вскоре фрейлина стала постоянно убирать свои кучерявые локоны назад, выставляя на всеобщее обозрение свои уши, которые в последнее время стали покрываться краской в три раза чаще. Благодаря этой новой привычке девушки, парень придумал себе новую забаву. Каждый раз, когда он замечал фрейлину, разговаривающую с кем-то, он, изображая случайного прохожего, кричал ей: «Чудная прическа, Кэсси!». После Вэриан мигом исчезал, скрываясь за первым же поворотом, и уже оттуда наслаждался реакцией Кэсс на этот комплимент. И каждый раз при виде этого зрелища он еле сдерживал смех. Уши фрейлины мигом становились пунцовыми и она на вопросительные взгляды собеседника лишь пожимала плечами, делая вид, что и вовсе не знает алхимика. Вэриан знал, что так просто это с рук ему не сойдет, но он готов был отдать многое лишь бы только увидеть вновь так мило краснеющую Кассандру.
Жизнь алхимика значительно улучшилась ещё и тогда, когда жители замка, наконец, перестали страшиться его. Сначала они очень удивились, заметив, как непринужденно и весело болтает с парнем фрейлина, и все разом выдвинули предположение, что этот «волшебник» просто околдовал девушку (они и не догадывались, насколько были правы). Но потом увидели, что и принцесса с её женихом относятся к нему с теплотой, а когда король с королевой стали приглашать Вэриана на званые ужины, и вовсе изменили своё мнение. И в результате любая фрейлина или граф вполне любезно общались с ним, чему тот ужасно радовался. Он больше не был изгоем в этом месте.
А по вечерам, когда вся трудная работа заканчивалась, а замок постепенно погружался во мрак, дверь комнаты, из-за стен которой уже гораздо реже стали слышатся взрывы, закрывалась за тихо входящей внутрь Кассандрой. Там её уже поджидал алхимик, сидящий на своей кровати, укрывшись одеялом. Он лучезарно улыбался, завидев девушку и молчаливо благодарил её за то, что она вновь пришла сюда. Та лишь, также улыбаясь, кивала, полностью понимая, что в его благодарном взгляде не было никакой нужды: она будет проходить сюда снова и снова только ради того, чтобы провести это время лишь с ним. А он, глупый, всё ещё думает, что она это делает лишь из жалости к нему. Какой же он всё-таки ребёнок!
Кассандра садилась на край кровати алхимика, а тот с восторгом рассказывал ей о своих новых открытиях в сфере алхимии. Нужно сказать, что после того, как Вэриан всё же узнал дорогу в библиотеку, его успехи в приготовлении разных химических составов значительно улучшились, стоило ему прочесть пару книг о современной науке. Парень показывал фрейлине новые растворы и смеси, которые ему удалось приготовить за день, а та лишь изредка задавала вопросы.
Ну а после начиналась самая любимая часть вечера алхимика — время воспоминаний. Кассандра рассказывала ему о их первой встрече и Научной Выставке, о всём том, что о нём знала. И каждый раз она делала это по-разному, добавляя всё новые и новые детали к своим историям. Но фрейлина никогда не упоминала о том, что же случилось во время бури и после неё. Она считала, что не стоит напоминать об этом мальчику, который, наконец, был по-настоящему счастлив.
И в один из таких вечеров Кассандра вновь пересказывала Вэриану день, в который был создан знаменитый Кассандриум.
—… и тогда я спросила: «А ты не хотел бы… ».
— Помочь тебе? Да! – мигом вставил свою реплику алхимик, который теперь помнил каждую из них наизусть.
Оба дружно рассмеялись. Вот, как им больше всего нравилось проводить время: вдвоем, вспоминая самые приятные и светлые моменты из их жизней.
Вдруг Кассандра, случайно пробежав взглядом по столу, заваленному различными колбами и мензурками, заметила сосуд, который раньше не видела. В нём была жидкость очень знакомого пурпурного цвета, а рядом — ступка со странным тёмно-фиолетовым порошком. Вэриан рассказал ей обо всех жидкостях и смесях, стоящих на столе, кроме этих. Странно, он ведь никогда не упускал шанса рассказать о своих достижениях. Алхимик гордился даже наипростейшей выученной алхимической формулой и считал похвалу Кассандры — персональной наградой.
— А что это такое? – спросила фрейлина, указывая на только замеченные предметы.
Вэриан, к её удивлению, вдруг встрепенулся, осознав, на что указывала девушка, и мигом убрал жидкость вместе с порошком подальше от глаз Кассандры. После он отчаянно покраснел и, уставившись куда-то вниз, сказал:
— Это… это сюрприз, – пробормотал парень. – Он ещё не готов.
Раньше бы Кассандра заявила, что ненавидит сюрпризы в любых их проявлениях, и если он прямо сейчас ей не расскажет, что он задумал, она сама это узнает, но уже более жестоким путём. Но сейчас, когда Кэсс уже привыкла к таким приятным мелочам, она была вовсе не прочь немного подождать в раздумьях о том, что же такого мог приготовить для неё алхимик. И каждый раз ему удавалось её поразить.