Стоило жильцам последнего коридора слева на третьем этаже начать смотреть третий сон, как вдруг снова раздался громкий…
БУМ!
Звук взрыва и разбитого стекла и сейчас разбудил людей. Хорошо хоть, в этот раз он был не настолько громким, чтобы его услышал весь замок, так что досталось лишь тем, кто жил на несчастном третьем этаже. Спален там было всего шесть и четыре из них были заняты. Принцесса, её жених, фрейлина и алхимик занимали эти комнаты, а остальные две пустовали уже довольно давно. Но звук взрыва прервал сон всего двух людей, ибо Юджин храпел так громко, что не услышал бы взрыв даже если он произошёл бы прямо в его спальне. Во время этого инцидента он просто зевнул, перевернулся на другой бок и продолжил смотреть свой сон. Но почему было сказано, что вскочили на ноги этим утром всего двое? Ответ довольно прост: звук доносился из комнаты, в которой лишь недавно появился обитатель.
Кассандра вновь выбежала из своей комнаты, держа наготове нож и абсолютно не сомневаясь в том, что этот мелкий предатель, которого так опрометчиво привела в замок принцесса, благодаря своей убедительной лжи вновь гуляет на свободе. Рапунцель опять вышла из своей спальни в ночной рубашке, зевая и протирая глаза. Её немыслимой длинны волосы были спутаны и волоклись за ней по грязному полу. Сонно пробормотав себе под нос слегка раздражённое: «Неужели, снова…», она направилась к подруге.
Кэсс кивком указала на дверь, из-за которой продолжали доносится странные звуки, словно спрашивая, стоит ли стучаться или лучше выбить её. Рапунцель, не поняв, что означает это жест, недоумённо посмотрела на Кассандру. Та лишь закатила глаза и без предупреждения, бесцеремонно распахнула двери спальни. Картина, представшая их глазам повергла в ужас даже фрейлину с её крепкими нервами, не говоря уже о впечатлительной принцессе, которая от увиденного чуть не потеряла сознание.
Посреди комнаты стоял Вэриан, с ног до головы обляпанный чем-то красным. Алая жидкость стекала с его волос, лица и одежды, и под алхимиком уже успела образоваться немаленькая лужа. Но на лице юноши не было гримасы ужаса или невыносимой боли. Он устало и немного раздражённо махал руками, стараясь стряхнуть со своих перчаток красную гадость, которая их покрывала.
— Вэриан! – в страхе воскликнула Рапунцель, прикрывая рот рукой с таким видом, словно сейчас разрыдается. – Это… это кровь?
На этот её взволнованный возглас алхимик лишь вздохнул.
— Не кровь, а клюквенный сок, – пробормотал он, выжимая свой фартук, с которого на пол капала странная жидкость. – Эксперимент не удался…
Кассандра с облегчением вздохнула и с осуждением посмотрела на парня. А принцесса глазела на него так, словно пыталась понять, что из всего этого шутка, а что — нет. В конце концов, ещё несколько раз покидав на Вэриана обескураженный взгляд, она, полностью выбитая из колеи, вышла за дверь, пробормотав что-то похожее на: «Я пойду спать… » и направилась в свою спальню. Фрейлина, посмотрев вслед подруге, вернула свой взгляд на алхимика, который в данный момент усердно пытался стереть с себя клюквенный сок старым полотенцем. Кэсс, закатив глаза, выхватила полотенце из его рук и стала стирать красные пятна с лица Вэриана, с недовольством бормоча что-то себе под нос.
— У тебя сейчас нет чувства дежавю? – вдруг спросил алхимик, тепло улыбнувшись. – Потому что мне кажется, что нечто подобное уже происходило.
Но стоило девушке повернуться в его сторону и кинуть свой фирменный испепеляющий взгляд, как улыбка мигом сползла с его лица.
— Прости, – виновато вздохнул Вэриан, опустив голову. – Просто… это так странно, осознавать, что многие знают о твоей жизни буквально всё, а ты — абсолютно ничего. И после того, как ты сказала, что я алхимик, я решил, что стоит оправдать единственную вещь, которую я о себе знаю. Но и это у меня не получилось… – Он в отчаянии и смятении запустил руку в свои волосы, и раздражённо взъерошил их. – Я полный неудачник…
Кассандра продолжала делать своё дело с таким видом, словно и вовсе не слушала, но на душе вновь стало как-то мерзко и сыро после слов человека, который ещё совсем недавно смог приблизиться к званию, которое фрейлина давала единицам — «друг».
Вдруг она почувствовала что-то холодное и твёрдое у себя на груди и сразу вспомнила, что это было. Кассандра бережно взяла в руки Кассандриум и внимательно рассмотрела ожерелье, которое носила постоянно, не снимая. Взгляд её вскоре поднялся на Вэриана, который смотрел в пол с абсолютно подавленным видом.
— Я не думаю, что неудачник способен создать это, – вдруг сказала она и протянула ожерелье с маленьким камушком алхимику.
Тот удивлённо посмотрел на неё, абсолютно не понимая, что всё это значит. Он послушно взял Кассандриум в руки и стал вертеть камень в разные стороны, разглядывая его. Внезапно его глаза расширились, когда в голову пришла на первый взгляд полностью сумасшедшая мысль. Вэриан медленно повернулся к девушке и, отказываясь верить столь невозможные предположения, шёпотом спросил:
— Это… это сделал я?.. – На его лице было столько же растерянности и удивления, как когда он узнал своё собственное имя.
Алхимик просто не мог в это поверить. Как он, неуклюжий неудачник, в руках которого взрывается даже клюквенный сок, мог создать нечто настолько прекрасное? Он мог поклясться, что в жизни своей, даже в той, которую он вовсе не помнит, не видел ничего более красивого, чем этот камень. Или видел?.. Эта мысль заставила его невольно оглядеть Кэсс с ног до головы ещё раз.
— Ты назвал этот новый элемент «Кассандриум», – сообщила фрейлина. – В день Научной Выставки.
Вэриан немного смутился, ведь понимал, с какой скоростью в данный момент до его мозга доходит информация. Но наконец, когда сотая доля слов, сказанных Кассандрой были восприняты и переварены, парень в лёгком замешательстве переспросил:
— Научная Выставка? Я создал новый элемент? И назвал его… – Его глаза вдруг округлились и уставились на девушку, а по телу прошла мелкая дрожь. – в твою честь?..
И тут Кассандра улыбнулась. Легко, непринуждённо, словно беззаботная девочка, разговаривающая с лучшим другом. Парень слегка покраснел и опустил голову, чтобы девушка этого не заметила.
— Похоже на то, – пожав плечами, ответила она.
Алхимик наконец решился взглянуть ей в глаза и улыбка растянулась на его лице. Кэсс узнала эту улыбку. Такую ей доводилось видеть всего в один день — в день Научной Выставки. В голове пробудились непрошенные мысли и воспоминания, которые она со всем упорством пыталась забыть.
Вдруг фрейлина вздрогнула и, словно от испуга, вздохнула. Её лицо вновь стало мрачным и сердитым. Она вырвала из рук алхимика ожерелье, а тот, ничего не понимая, обескураженно глядел на неё.
Она направилась к двери и её взгляд опустился на разбитую колбу, что забыто лежала на полу у её ног.
— Я думаю, тебе стоит сначала справиться с теорией, прежде, чем перейти к практике, – холодно сказала Кэсс. Остановившись у выхода, она прибавила: – Прошу, постарайся не взорвать замок до завтрака. – И захлопнула дверь.
И вот опять Вэриан сидит в этой комнате, брошенный Кассандрой, абсолютно ничего не понимая. Неужели он сделал что-то не так? Почему фрейлина так отреагировала на, казалось бы, обычный дружеский жест?
В его голове сейчас было миллионы вопросов, ответы на которые он, возможно, никогда не найдёт. Но в одном алхимик был уверен точно: Кассандра права, стоит начать с теории.
*
Вэриан шёл по длинному коридору, озабоченно оглядываясь по сторонам. После слов Кассандры он твердо решил, что если хочет стать настоящим алхимиком, каким, судя по словам фрейлины, был когда-то, — начинать необходимо прямо сейчас. Его путь уже как полчаса лежал в королевскую библиотеку, но проблема была в том, что он не имел ни малейшего понятия о том, где эта библиотека может находится. Он жил в замке всего один день и ещё не успел исследовать все его закоулки. Но когда он уже в третий раз прошёл мимо рыцарских доспехов, стоящих на углу коридора, он подумал, что весь замок — какой-то сплошной лабиринт, все дороги которого ведут в тупик.