Из своей комнаты вышла Эвилия, одетая так же, как и Лофоса. В отличие от подруги она не стала болтать с Рэдналом, а направилась сразу в туалет. Девушки встретились за жиролетами, обменялись парой фраз и пошли каждая своим путем.
Тогло зев Памдал появилась в гостиной, когда Лофоса вернулась с улицы. Лофоса вызывающе посмотрела на широкобровую, словно предлагая сделать ей замечание относительно наготы. Многие тартешцы, особенно женщины, такое замечание не замедлили бы сделать, причем многословно и красочно.
Тогло лишь промолвила:
— Надеюсь, вы спали спокойно, свободная?
Таким тоном можно разговаривать с соседкой, которую не слишком хорошо знаешь, но нет оснований недолюбливать.
— Да, спасибо. — Лофоса опустила глаза, поняв, что ее выставленные напоказ прелести не смогли поймать тартешку на крючок.
— Рада это слышать, — мило улыбаясь, продолжила Тогло. — Неприятно, должно быть, простудиться на отдыхе.
Лофоса сделала было шаг вперед, затем дернулась, будто ее укололи булавкой. Тогло уже повернулась, чтобы поздороваться с остальными. На сердцебиение-другое Лофоса ощерила зубы, точно пещерный кот, потом прошла к себе в комнату завершать утренний туалет.
— Полагаю, я не обидела ее… слишком сильно? — сказала Тогло Рэдналу.
— По-моему, вы вели себя как настоящий дипломат, — ответил он.
— Ну, учитывая положение дел в мире, я не уверена, что это комплимент.
Рэднал промолчал. Учитывая то, что стало ему известно накануне, положение дел в мире гораздо хуже, чем представляла себе Тогло.
Его собственные дипломатические способности были использованы на всю катушку, когда после завтрака пришлось объяснять группе, почему они отправятся не на запад, а на восток.
— Я нахожу изменение плана весьма неприятным, да. — На смуглое лунообразное лицо Голобола легло скорбное выражение.
Бентер вез Мапраб, разумеется, его поддержал.
— Безобразие! — вспыхнул он. — Растительный покров вблизи Барьерных гор куда богаче, чем на востоке!
— Мне, по сути, все равно, куда идти, — сказала Тогло зев Памдал. — Насколько я понимаю, везде хватает интересных мест. Но хотелось бы знать, чем вызвано подобное изменение планов.
— Вот именно! — вставил Мобли, сын Сопсирка. — Тогло права. Что вы пытаетесь утаить?
Все туристы заговорили — чета Мартос закричала — разом. В поднявшемся гвалте Рэднал четко определил свою реакцию на слова лиссонесца: у него возникло желание, чтобы Низина была куда глубже — до раскаленного земного ядра; он бы столкнул туда наглеца. Мобли не только грубиян (использовать женское имя без вежливого обращения! Даже с частицей «вез» обращаться к женщине по имени без ее согласия на то — уже нарушение этикета), он еще любитель совать нос не в свои дела и подстрекатель!
Пеггол вез Менк хлопнул ладонью по столу, рядом с которым умер Дохнор из Келлефа, и в наступившей тишине медленно произнес:
— Свободный вез Кробир изменил план осмотра Котлован-Парка по моему предложению. Это продиктовано ходом расследования убийства и сделано в интересах Тартеша.
— Это ни о чем нам не говорит, совершенно! — Теперь, похоже, Голобол был сердит, а не просто расстроен неожиданным изменением планов. — Вы говорите красивые слова, но где в них есть смысл?
Если я скажу вам все, что вы хотите знать, свободный, услышит и тот, кому это слышать не следует, — произнес Пеггол.
— Подумаешь! — возмущенно фыркнул Голобол.
— Вы, Глаза-и-Уши, наверное, считаете себя маленькими оловянными полубогами, — вставил Эльтзак вез Мартос.
Однако большинство туристов заявление Пеггола успокоило. С появлением звездной бомбы государства с еще большим рвением оберегали друг от друга свои секреты. По мнению Рэднала, это напоминало поведение человека, который начинал тревожиться о пещерном коте после того, как тот задрал козу. Впрочем, кто знает? Может, и звездная бомба — не самая страшная вещь на свете.
— Обещаю: я расскажу вам все при первой возможности, — сказал он и удостоился тяжелого взгляда Пеггола вез Менка. Пеггол, дай ему волю, и собственного имени никому не открыл бы.
— Так что же все-таки происходит? — повторила Тогло.
По большому счету Рэднал и сам это толком не понимал, поэтому, выдержав многозначительную паузу, лишь промолвил:
— Чем дольше мы препираемся, тем меньше остается времени на осмотр достопримечательностей — в какую бы сторону мы ни отправились.
— Логично, — сказала Эвилия. Ни она, ни Лофоса не возражали против изменения маршрута.